Особенно если герцог так долго и трудно размышляет о деньгах Шакли. О том, чтобы жениться на них. Но у Элизы желудок болел от такой перспективы и учащенно билось сердце.
Позже в тот вечер Элиза лихорадочно писала очередную часть «Татуированного герцога». Писала, руководствуясь желанием спасти его репутацию. Писала, обуреваемая ревностью к леди Алтее. Писала, отчаянно желая сохранить свое положение в «Лондон уикли» и с не меньшим отчаянием стремясь остаться в доме герцога. Писала так, будто могла заставить герцога простить ее предательство и, возможно, полюбить ее. Писала, горя желанием снова пережить сладостный триумф успеха и мечтая о новых лаврах. Писала так, словно слова «скандал хорошо продается» были вытатуированы на ее сердце.
Глава 20. Горько-сладкий успех
Редакция «Лондон уикли»
— Сначала дамы, — сказал Найтли, когда Элиза скользнула на последний свободный стул.
Сердце у нее колотилось, но не от безумной спешки. Она только что видела призрак. У паба на другой стороне улицы. Давно пропавший Лайам, которого она не встречала со времен Брайтона. Что он делает здесь после стольких лет?
— Дамы опаздывают, — пробурчал Гренвилл.
Старый брюзга. Элиза ответила бы ему, если бы не задыхалась. Теперь же она окинула его таким неодобрительным взглядом, каким Саддлер одарял лакеев.
— Элиза, весь Лондон как на иголках в ожидании следующей части «Татуированного герцога», — начал Найтли. — Включая меня.
— Это правда, — вставила Джулиана. — На всех приемах и вечеринках только об этом и говорят. Досадно, что я не могу похвалиться знакомством с тобой и «Лондон уикли».
— Но у нации есть проблемы поважнее! — воскликнул Гренвилл. — Или аристократию совсем не заботят другие дела?
— Только не на балах, милый старина Гренвилл, — сладким голосом ответила Джулиана. — Там лорды и леди сплетничают друг о друге и рыщут в поисках жен, мужей и возлюбленных. Там не ведут серьезных разговоров. Для этого есть парламент.
— Судя по всему, члены нашего парламента распутничают, болтаются по миру и делают себе татуировки, как язычники и дикари. Это позор, — ворчал Гренвилл.
— Зато это продается, — возразил ему Найтли.
— «Скандал хорошо продается», — хором процитировал шефа весь его штат. Это был главный принцип газеты, он принес Найтли состояние, да и всем сотрудникам тоже служил неплохо.
— Как вы знаете, по тиражу мы превосходим все лондонские газеты. Но последний выпуск… — Найтли замолчал. Переполняемый гордостью, он не мог подобрать нужных слов. — К понедельнику мы выпустили второй тираж. А к полудню вторника нельзя было найти ни одного экземпляра. Сегодня мы печатаем дополнительный тираж.