Скоро все встанет на свои места. Любовь слаба, когда она свежа, мой мальчик. Если хотите сохранить ее, будьте таким же упрямым, как Кирби. Вот мой совет.
Кирби долгими и равномерными движениями расчесывала волосы. Она включила радио, джаз зазвучал не громче, чем удары сердца. Раздался стук в дверь, она вздохнула.
– Рик, тебе лучше пойти в кровать. С утра будешь сам себя ругать.
Адам толкнул дверь. Долго смотрел на женщину, сидевшую перед зеркалом, одетую в клочки бежевого шелка и кружево цвета слоновой кости. Не произнеся ни слова, запер за собой дверь.
– О боже. – Положив щетку на комод, Кирби обернулась, слегка пожав плечами. – Женщине действительно нужно быть осторожной в наши дни. Я надеюсь, ты пришел получить то, что хочешь?
Адам приблизился к ней, скользнул руками по шелку, обнял ее.
– Я просто проходил мимо.
Она улыбнулась, и он коснулся ее губ своими.
– Я люблю тебя, Кирби. Больше, чем кого-либо. – Внезапно его губы сжались, руки напряглись. – Никогда не забывай об этом.
– Не забуду. – Но ее слова были поглощены поцелуем. – Просто не переставай напоминать мне. А сейчас… – Она немного отстранилась и стала развязывать его галстук. – Может, я должна напомнить тебе?
Галстук соскользнул на пол, она уже стягивала пиджак с его плеч.
– Наверное, это хорошая идея, – пробормотал Адам.
– Ты так усердно работал, – заметила она, отбросив пиджак в сторону. – Думаю, стоит тебя немного побаловать.
– Побаловать?
– М-м-м… – Подтолкнув его к кровати, Кирби опустилась на колени, чтобы снять обувь. Она небрежно скинула с Адама ботинки вместе с носками, затем принялась массировать его ноги. – Это полезно для тебя, в маленьких дозах.
Он чувствовал, как удовольствие разливается по всему телу. Сейчас ее движения были по-матерински заботливыми. Мозолистые, теплые руки свидетельствовали о том, что их хозяйка не бездельничала. Сильные и ловкие, они принадлежали художнику и женщине. Она медленно провела ими вверх по ногам, затем вниз, поддразнивая, обещая. Он не знал, как поступить: наслаждаться, или схватить ее и повалить на кровать. Прежде чем он решился, Кирби стала расстегивать его рубашку.
– Мне все в тебе нравится, – промурлыкала она. – Я упоминала об этом?
– Нет. – Он позволил ей расстегнуть пуговки на манжетах.
Кирби неторопливо пробежалась пальцами от его груди до плеч.
– Как ты выглядишь. – Она легко коснулась губами его щеки. – Как пахнешь. – Она коснулась другой щеки. – Как думаешь. – Ее губы переместились к подбородку. – Каков ты на вкус. – Расстегнув его брюки, сняла их медленно, дюйм за дюймом. – Я бы ничего не стала менять.