– Тогда почему ты веришь, будто сейчас всё обернется по-другому? – Кили недоверчиво покачала головой. – У нас нет под рукой даже Аларика, а всем известно, что он непревзойденный целитель.
– Верно, его нет. Но мы с Мари, действуя вместе, почти ни в чем ему не уступим, – ответила Эрин. – Да и есть ли у нас выбор? Либо мы пытаемся освободить их, либо они все равно умрут, во всяком случае, Брандацея. Посмотрите на нее. Она ведь еле держится. Едва ли она переживет следующую ночь, пока Конлан и Вэн будут вновь пытаться отыскать «Император».
– Кроме того, даже если предположить, что они найдут камень прямо сейчас, нам еще потребуется время, чтобы выяснить, как пользоваться силой «Императора». А у Брандацеи этого времени нет, – сказала Райли.
Она окинула взглядом всех поочередно: Эрин, Мари, Кили и Гораса.
– Мы справимся. Просто преступление даже не попытаться.
– А что, если мы не правы? – Мари побледнела. – Я не впервые сталкиваюсь со смертью, Райли, но если мы предпримем попытку и потерпим неудачу, то гибель этой женщины будет на нашей совести.
– Или мы можем просто стоять здесь, чем убьем ее почти так же быстро, – возразила Эрин. – Я знаю, здесь нет демократии, но голосую за попытку.
– Я тоже, – сказала Кили. – Не хочу провести остаток жизни, сожалея о том, что погубила людей своим бездействием.
– Я с вами, принцесса, – произнес Горас.
Райли поглядела на Мари.
– Теперь слово за тобой, ведь она – твой предок. Окончательное решение принадлежит мне, и я понесу всю тяжесть ответственности, но сначала мне хотелось бы достичь полного единства между нами.
Мари долго вглядывалась в черты Брандацеи, затем наконец кивнула.
– Я чувствую, что она слабеет с каждой минутой. Согласна: следующей ночи ей, очевидно, не пережить, и у нас нет времени на решение проблемы. Потому я тоже говорю «да».
Райли сжала одну руку Мари, Эрин – другую. Кили взяла за руки Эрин и Гораса. Так они стояли в тишине, каждый во власти своих мыслей и молитв. Затем Райли подняла голову.
– Итак, приступим, и, пожалуйста, господи, не дай нам ошибиться.
Горас положил ладони на поверхность капсулы и тихо затянул песню, видимо на языке древних атлантийцев. Появилось серебристое свечение, постепенно заполняя капсулу и ее содержимое. Теперь недвижное тело Брандацеи испускало свет, будто его источник находился внутри нее.
– Сейчас, – сказал Горас, и они вчетвером подняли крышку капсулы и прислонили ее к стене комнаты. Все это время Мари не спускала глаз с Брандацеи.
– Какая она легкая, – сказала Кили, – прямо странно, что дверь тюрьмы может весить так мало.