– Она заслуживает лучшего, – произнес Дэниел вслух, понимая, что разговаривает сам с собой. Точно, первый шаг на пути к безумию.
«Слетел я с катушек или нет, она меня любит и принадлежит мне».
Здравая часть его рассудка, как выяснилось, даже не подумала возражать, и так как они с Серай были надежно скрыты от внешнего мира, Дэниел позволил себе впасть в легкую дремоту.
Она его любит. Она его любит.
А потом ему приснился пурпурный огонь.
Дэниел проснулся первым. Изменившееся атмосферное давление предупредило его о подступающих сумерках. Они с Серай проспали около двенадцати часов. Дэниел просыпался несколько раз за день, чтобы проверить, как там его спутница. Принцесса крепко спала в его объятиях. Он знал, что дорога далась ей нелегко, но другого выхода не было. Страх высоты не позволил бы ей полететь. Если они не найдут камень… Ладно.
Не надо об этом думать.
Красавица свернулась клубком рядом с Дэниелом, обволакивая его нежным ароматом солнца и моря. Влюбленному хотелось вновь ощутить ее вкус, и его тело болезненно отвердело при мысли о том, чтобы разбудить ее, раздев и зацеловав каждый дюйм обнаженной кожи. Серай вздохнула во сне и коснулась рукой его щеки, словно лаская или прося немного подождать, как показалось Дэниелу. Он грустно улыбнулся. Даже перед лицом грядущей опасности и почти неминуемой смерти от вида любимой кровь прилила к его члену. В чем-то вампир и правда недалеко ушел от того юнца, которого Серай знала в далеком прошлом.
Но было одно существенное отличие, воспоминание о котором заставило улыбку Дэниела угаснуть: тому юнцу не приходилось бороться с потребностью вонзить клыки в соблазнительную девичью шейку. Сейчас жажда крови была сильнее, чем когда бы то ни было, и у Дэниела возникло четкое ощущение, что это связано с его чувствами к Серай, а не с кровью в целом. Ему не так уж часто приходилось кормиться. Полученного от «донора» у бара, должно хватить по крайней мере еще на неделю.
Нет, дело не в нужде. Дело в желании.
Пытаясь отвлечься, Дэниел взял руку Серай в свою и, почувствовав, что та холодна как лед, принялся массировать и растирать кожу любимой. Температура его собственного тела лишь немного отличалась от человеческой или атлантийской. Он знал, что, несмотря на магию, Серай все еще трясло после анабиоза. Ее способность справиться с давлением и требованиями этой миссии просто поражала.
– Ты исключительная женщина, Серай из Атлантиды, – пробормотал вампир и даже не удивился, когда она открыла глаза и взглянула на него.
– Да ты и сам просто нечто, – улыбаясь, ответила принцесса.