Но иногда, изредка, все-таки позволяли себе расслабиться.
Как сейчас, например.
– …И все равно, мужики, вот я, конечно, понимаю, но… Но это же просто… ну быть того не может! – Ри улыбался, как придурок. – У меня будет сын. Мама дорогая… Да я поверить не могу. Не, народ… вы представляете?! У меня! Будет! Сын!..
– Да представляем, представляем. – Ит покачал головой. – Гений, ты только остынь немножко, потому что сын у тебя будет точно не сегодня. Еще несколько месяцев придется подождать. Наберись терпения.
– Ит, ему это сейчас бесполезно говорить, – заметил Кир. – Он не понимает.
– Ага, у нас сегодня все непонятливые, – огрызнулся Ит. – Особенно те, которым я сказал бычки в петуньи не бросать. Кир, давай ты будешь их все-таки класть в пепельницу, а?
– Ой, отвяжись, язва, – скривился Кир. – Подумаешь, один раз…
– Если бы один, я бы не ругался!
– Парни, это ж чума! Сын, блин! Нет, вы представляете?!
– Бычки в цветы – это натуральное хамство!..
– Я не нарочно!
– А она подходит и говорит: «Я тебе сейчас такое расскажу…».
– В петуньи!..
– Твою мать, у меня от вас голова уже распухла!!! – заорал Скрипач. – Заткнитесь вы все наконец! Мне дадут сегодня сказать? Чего вы разорались?!
Ри с Итом разом замолчали, Кир открыл было рот, чтобы что-то в очередной раз возразить, но тут же закрыл обратно – для этого оказалось достаточно один раз посмотреть на рассерженного Скрипача.
– Так что ты хотел сказать-то? – осторожно спросил Ит.
– Я про сегодняшний разговор в Саприи.
– Ах это… – Кир пожал плечами. – Мы же отказались вроде.
– Мы – да, но Ри пока не в курсе. Гений, очнись и послушай, пожалуйста.
– Чего?
– Я хотел поговорить про то, что нам рассказали насчет Апрея, и…
– Рыжий, я тебя умоляю, давай не сегодня!
* * *
На просьбу троих ребят из Сопротивления они, разумеется, ответили «нет». Собственно, просьба была какая-то очень расплывчатая и туманная, без конкретики. «Может быть, вы посмотрите…», «Как вы думаете, почему это может быть?..», «Мы вот не поняли…»
– Так что не поняли-то? – безнадежно спросил в очередной раз Кир.
Делегаты беспомощно переглянулись, старший пожал плечами.
– Володя, вы можете говорить конкретнее? – попросил Ит.
– Не могу. – Светловолосый сероглазый Володя беспомощно развел руками. – Ит, вот честно, фигня какая-то…
– Что фигня, мы уже догадались, но суть проблемы вы пока что так и не назвали, – поторопил Скрипач.
– Так ее нет, сути…
Разговор этот происходил в квартире на сороковом ярусе, которую они оставили за собой еще два года назад, когда переезжали в дом. Сейчас квартира служила всем подряд: то в ней останавливался кто-то из многочисленных гостей, то проходили совещания вроде сегодняшнего, то Мотыльки оставались ночевать в компании своих учеников из эмпатической школы. Сейчас в самой большой комнате поселились на несколько дней вот эти трое молодых ребят из Сопротивления. Ребята прилетали уже не в первый раз, больше всего их интересовала монография, которую писал Ит, и иногда, очень изредка, они просили совета по каким-то вопросам. Не особенно сложным, надо сказать.