— У меня были сомнения, что вы сумеете приземлиться одним куском, — заметил я, и Спри радостно осклабился.
— По правде говоря, в какой-то момент там наверху этот вопрос стоял довольно остро, — радостно признал он. — Но я справился.
— Еле-еле, — неодобрительно проворчал один из безымянных кадетов, но улыбка Спри стала только шире.
— Мы удержались в пределах прочности корпуса, — пожал он плечами. — Ну ладно, признаю, мы превысили безопасные параметры, но эта старая канистра прочна, как стальная чушка, и я не собирался попадать в прицел вражеских торпед.
— Из того, что я видел на тактических дисплеях, — заметил я, — противнику было о чем подумать в тот момент помимо вас.
— Это была идея командора, — сообщил мне Спри. — Он надеялся использовать грузовой корабль как корабль-приманку,[78] но у нас не хватало вооружения, так что он решил сделать из него высокоскоростной таран. Мы пришвартовали челнок к одному из внешних док-шлюзов и спрыгнули в самый последний момент, прикинувшись обломком до входа в атмосферу.
— Ну что же, это сработало, — сказал я. — Отлично сработало. — Затем меня осенило. — А что с экипажем корабля? Не говорите мне, что это было самоубийство.
— Почти, — сообщил Спри со своей обычной благожелательностью. — Мы трое вызвались занять посты на мостике, зафиксировали курс, а затем просто очень быстро добежали до дока с челноком.
Я взглянул на двух сопровождавших его кадетов с уважением. Оказывается, они более чем единожды рисковали сегодня ради нас жизнью.
— Техножрецы выделили нам нескольких сервиторов для работ в ходовой части, так что нам не пришлось ставить людей у двигателей. Оттуда сложнее добираться до шлюзов, и я сомневаюсь, что кто-нибудь успел бы.
— Все вы — гордость Флота, — искренне произнес я и устроился в свободном кресле, намереваясь немного поспать.
Я проснулся незадолго до того, как мы достигли Долины Демонов, что оказалось очень кстати — мне никогда еще не приходилось видеть ее с воздуха, и эта точка зрения помогла мне закрепить в памяти тактическую картину и сделать ее более ясной для восприятия. Воздух был чист, и лишь легчайшая дымка закрывала землю. Вода в озере блестела, как начищенное серебро, в лучах послеполуденного солнца, напоминая мне блеск чешуи только что выловленной рыбы. Глубокий шрам ущелья ниже дамбы выглядел еще более пустынным, чем обычно, и, к моему облегчению, нигде не наблюдалось ни малейшего следа присутствия сил Хаоса. Хотя у меня не было иллюзий, что такое положение продержится долго.
— Сажайте нас возле самого храма, — сказал я, указывая на черное пятно копоти там, где недавно сгорела наша машина.