Снова проигрываю ролик. Сцену за сценой. Лиц почти не разглядеть: камера движется слишком быстро, изображение смазанное. Среди учеников Лилы точно нет. Никакой мертвой девчонки. Обычные школьники. Ошейник?
Ошейник на кошке?
«Только ты можешь его снять».
Идиотство какое получается. Ухмыляюсь как дурак.
Где ванная? Надо бы сполоснуть лицо. Меня останавливает резкий запах. Заглядываю в комнату — пусто, посередине у окошка стоит открытая клетка. В ней разбросаны пожелтевшие клочки газеты. Пахнет кошачьей мочой. Обрывков много — как будто животное долго держали взаперти и не убирали за ним.
Вглядываюсь, затаив дыхание. К прутьям приклеилось несколько белых шерстинок. Пятясь, выхожу из комнаты.
Баррон теряет память. И Маура. И я, видимо, тоже. Не помню, как убил Лилу. Не помню, как попал на крышу. Не помню, куда делся амулет.
Допустим, кто-то крадет воспоминания. Логично.
Допустим также, кто-то наслал тот сон, где кошка просит о помощи. Проклятие. Если так — надо было до меня дотронуться, без перчаток. Белая кошка спала в моей кровати, значит — дотрагивалась. На видео — тоже она.
Сон наслала кошка?
Нелепо. Животные не сочиняют музыку, не пишут стихи и проклятия, разумеется, не насылают.
А если это на самом деле девчонка? Мастер сновидений. Лила.
Тогда выходит, у меня не просто украли воспоминания об убийстве. Все было совсем по-другому. Выходит — она жива.
Бежевая плитка в ванной почему-то выглядит знакомо, но я как будто смотрю не с той стороны.
Получается, белая кошка — Лила? Сумасшествие. А Баррон все время держал ее здесь взаперти? Еще более дико. Неужели я никого не убивал? Эта мысль окончательно выводит меня из равновесия. Что же делать?
Смотрю на свое отражение: волосы всклокочены, вместо глаз две черные кляксы. Страшно ли мне? Убийца я или нет? Не поехала ли крыша?
В зеркале виден краешек ванной. От неожиданно нахлынувшего чувства дежавю кружится голова. Спотыкаюсь и чуть не падаю.
Я бился в воде, руки превратились в щупальца, потом в морские звезды, потом в извивающихся змей. Все шло не так. Я разваливался на куски, голова ушла под воду и…
Опять что-то забыл?
Скорчившись на полу, протягиваю руку к водопроводному крану. Почему-то кажется, что точно знаю, какой он на ощупь. Память окончательно сходит с ума, на реальность уже совершенно не похоже: вспоминаю, как вместо пальцев выросли черные изогнутые когти.
Меня захлестывает нестерпимый животный страх. В голове стучится одна-единственная мысль: нужно выбираться отсюда. Спешу на улицу, почти на автопилоте запираю дверь на замок, сажусь в машину и пытаюсь успокоиться. Глупый ребенок спасается от воображаемых привидений. Съедаю шоколадку, вкуса не чувствую — словно во рту песок, но все равно прожевываю и глотаю.