Местное время, судя по всему, совпадало с часовым поясом Киарната и солнце алело вовсю, почти коснувшись деревьев на другом конце долины и подкрашивая белый камень веранды красным. Почти как дома, только столов несколько и куча обломков, недавно бывших, видимо, скамьями. А выше и ниже уступами располагались другие веранды. Как дома… Ислуин порывистым движением шагнул в поисках потоков силы к парапету — и замер. Там, внизу у подножия холма, был Киарнат. Та же долина, те же холмы и лес. Знакомые улицы и площади, даже фонтаны идущего к холму Академии проспекта те же самые! Вот только зрением мага слишком хорошо видно, что воды в них давно нет. А многие дома разрушены… или перестроены на чужой лад. Каждый камень, каждая травинка здесь словно плакала о покинувших город хозяевах. Покинувших не одно десятилетие назад.
— Нашли! — раздался с края площадки крик одного из охотников.
— Противник снизу! — почти одновременно раздался голос от уходящей к соседней веранде лестницы.
Мёртвый город был тут же забыт. Ислуин обязательно его обдумает, но позже. А пока… Идущую сверху лестницу он обрушил сразу, хотя атаки с той стороны не ждал: судя по каменным обломкам и вздыбленной на вершине холма земле пройти там почти невозможно. С нижней пришлось повозиться — защищавший её шаман оказался довольно сильным. И к удивлению Ислуина попался на довольно простой трюк — словно столкнулся с особенностями многоступенчатых эльфийских заклятий впервые. Но обдумывать новую странность времени не было. Потому что лишившись нормальной дороги орки полезли прямо по склонам, соскальзывая, погибая под стрелами — но неотвратимо, словно подступающий прилив. Который остановили лишь два выпущенных из накопителей ледяных элементаля. Но все наверху прекрасно понимали, что передышка ненадолго. Как только командующий отрядом поймёт, что больше элементалей у них нет, он снова погонит воинов в атаку. Наплевав на потери. "И ведь полезут, Шэтовы дети. Если тунгот пообещает выжившим второе имя… а он наверняка пообещает. Надо срочно отправлять обратно студентов, а самим уходить за пределы города. И Гуэндолея отправить обратно, дальше станет обузой. Заодно предупредит, чтобы через двое суток обеспечили поддержку для обратного прорыва".
— Как они? — Ислуин подошёл к лежащим без сознания студентам, над которыми хлопотал с первой помощью один из воинов.
— Трое в тяжёлом состоянии, но живы. Готовлю к транспортировке. Четвёртый, — он показал на лежащего чуть в стороне невысокого крепыша, — мёртв.
— Бедный Леусин, — вполголоса, чтобы не мешать лекарю, вздохнул Ислуин. В котором вдруг проснулся преподаватель. — Больше не шутить твоим друзьям, что чья-то бабушка согрешила с гномом. А мне не отчитывать за прогулянные занятия. Ты ушёл в бою, как подобает настоящему мужчине. И пусть Уртегэ дарует твоей душе лёгкий путь к покою, пусть Сарнэ-Туром даст тебе скорого рождения….