— Ты в курсе, что твой телефон на «прослушке»? — перед расставанием спросил я у Кати.
— Да, знаю, … говорил. Только я не понимаю — для чего? Ты ведь уже сидишь…
— Видимо, хотят выйти на след моего брата. Хотя это у них не получится — даже я не знаю, где он. Помнишь, как дедушка Ленин письма из тюрьмы писал?
— ?..
— Хотя откуда тебе знать, в ваше время про Ленина в школах уже не проходили… Писал он их молоком, которое наливал в чернильницу, сделанную из хлебного мякиша. Когда однажды за этим занятием его застал надзиратель, Владимир Ильич просто съел чернильницу. Чтобы прочесть написанный молоком текст, бумагу с посланием надо подержать над пламенем свечи. Ну или прогладить утюгом — так удобнее. Вместо молока можно лимонный сок использовать — эффект тот же. Так что если получишь от меня когда-нибудь письмо, помеченное необычным образом, — прогрей его утюгом.
— Напрягает все это, конечно, Сережа… О личном уже не поговоришь…
Две ночи подряд Катя плакала у меня на плече, а я успокаивал ее, обещая, что скоро все у нас будет хорошо. Хотя, признаться честно, и у самого в тот момент в глазах стояли слезы. Но женщина не должна видеть мужских слез. Был бы один — было бы легче. Дали срок — и сидишь. А теперь я в ответе и за ее будущее.
За границей руководство пенитенциарной системы стремится к тому, чтобы заключенные поддерживали более тесные связи со своими семьями и внешним миром. Это помогает разрушить чувство изолированности, неизбежное при лишении свободы, и дает заключенному возможность относительно легко вернуться в общество. У нас же — два телефонных разговора в месяц и две длительные «свиданки» в год. Да и тех могут лишить за какую-нибудь провинность…
Я — зицпредседатель Фунт. Я всегда сидел. Я сидел при Александре Втором «Освободителе», при Александре Третьем «Миротворце», при Николае Втором «Кровавом»… — и старик медленно загибал пальцы, считая царей.
Из к/ф «Золотой теленок»
Мы редко видим, что наши проблемы порождены нашей собственной глупостью и неверными поступками. Нам нужно обвинить кого-либо или что-либо — окружающих, власть, богов, обстоятельства, а тогда и спасение должно прийти извне. У белорусских зэков во всем виноват… Лукашенко. При этом они часто любят повторять: «А вот в Америке…»
Что в Америке?! В Калифорнии вон от двадцати пяти до пожизненного за третью судимость дают, а у наших зэков по восемь судимостей в двадцать три года — и ничего. Или взять американские тюрьмы особо строгого режима supermax, где заключенные постоянно находятся в камерах, там же едят, а заниматься физическими упражнениями или смотреть телевизор им разрешено всего полчаса в день. В колонии-то уж точно полегче, чем в камерной системе!