Нина. Согласна с тобой.
Юра. Вот у тебя лицо открытое, как у Моны Лизы, на нем все написано. Смотри и читай твои глупые мысли…
Нина. А у тебя лицо, как у каменного Будды. На нем ни одной живой мысли. Лицо, как гипсовая маска. Получил сдачи?
Юра. Получил. Счет: один-один. Ничья. (Смеется.)
Входит Клава.
Клава. Чего смеетесь?
Юра. Да так. Смешинка Нине в рот залетела.
Нина. А у него она уже вылетела.
Клава. Все шутите. А вот соседям не до шуток. Переживают сильно. Клара лежит на кровати и не встает. Эдик тоже в слезах. Дело серьезное. Говорят, Бориса за контрабанду в особо крупных размерах могут расстрелять. Вот так обернулась для них поездка в Сибирь.
Нина. Жили бы в Москве, может, и пронесло бы. Не все же квартиры обыскивают.
Юра. И таких дельцов обыскивают.
Клава. Да, это так. Сколько веревочка ни вьется, а кончик все равно найдется.
Юра. Вот именно.
Клава. Ты когда поедешь на окопы?
Юра. Завтра.
Клава. И я с тобой поеду.
Юра. Зачем?
Клава. Может, отца удастся там разыскать.
Нина. Как же ты его разыщешь, мама?
Клава. Ну, там же, на окраине Москвы, есть военные учреждения, зайду, спрошу, где расположено его ополчение. Номер ополчения у меня есть. Может, повезет, и я увижу отца.
Юра. Трудная задача, мама.
Клава. Но ничего простого в жизни, Юра, не бывает. Приходится многое добывать трудом, упорством, настойчивостью.
Юра. Да, это так.
Клава. Приготовлю ему что-нибудь из еды, отвезу теплые вещи. Становится уже холодно.
Нина. Поезжай, мама. Повидать папу надо. А после тебя поеду я.
Клава. А теперь давайте обедать.
Юра. Нина, на кухню с мамой, помоги готовить обед!
Нина. Не командуй! Ишь какой командир объявился! Ты пока окопы роешь, а не ротой командуешь.
Юра. И ротой буду командовать, и полком, и дивизией, а, может, и армию доверят. Вот уж тогда ты передо мной часами будешь на вытяжку стоять, а команды мои бегом выполнять.
Нина. Сейчас — разбежалась! Не дождешься. Чтобы генералом стать, знаешь, сколько соли надо съесть?
Юра. Сколько?
Нина. Вагон и маленькую тележку!
Юра. Ого, не мало! Но ты мне поможешь как сестра брату? Будешь есть соль из вагона, а я из маленькой тележки.
Нина. Еще чего! Не дождешься!
Юра. Я тебе за это дам походить в моем мундире с генеральскими погонами на плечах.
Нина. Ох, ох! Обрадовал! «Мечты, мечты, где ваша сладость?»
Юра. А что? Мечты, может, и сбудутся. В жизни все бывает.
Нина. Возможно. А пока копай окопы поглубже, бросай землю подальше, чтобы тебя не завалило.
Смеясь, уходит на кухню.
КАРТИНА XXIII
В служебном кабинете Черчилля сидят в креслах Иден, Гленн, Исмей.
Черчилль (раскуривая сигару).