Вообще, адрес можно узнать, пробив через ментовскую базу по номерам автомобиля. Но на моей крошке нет номеров! По номеру трубы — тоже нет, она зарегистрирована на фирму. У Пчелкиных выпытывать бесполезно, они не расколются… я сказал "фирму"?
Есть контакт! Мой адрес есть в базе отдела кадров. Но оттуда его сможет достать лишь сотрудник нашей организации! Отлично! Базой заведует Катя, и, если кто-то и интересовался моим адресом, то только через нее.
Все, хватит гадать, кто да что. Я достал мобильник, и набрал номер своей секретарши.
— Слушаю, — недовольным тоном произнесла она.
Я живо представил, как Лидочка старательно делает себе маникюр, затачивает когти пилочкой, покрывает излюбленным ядовито-красным лаком, как вдруг — на тебе! Такая неприятность в виде телефонного звонка.
— Лидочка, душенька, — с сарказмом произнес я в трубку. — Дай, пожалуйста, Катю из отдела кадров.
— Ой, Александр Александрович, — лениво зевнула она. — Соединя-я-яю.
Вот тварь! Секретутка гребаная, совсем обленилась. Я буду не я, если завтра же… нет, завтра занят — послезавтра не уволю ее! На кой она мне вообще нужна — непонятно!
— Отдел кадров, — раздался после пары гудков Катин голос.
— Катя, это Александров, — представился я. — Не сможешь припомнить, в последнее время кто-нибудь интересовался моим адресом?
— А что тут помнить-то? — ответила она. — Кроме Нины — никто!
Нины? Какой Нины? Ах, Нины! Стоп, Нины? Она видела мою машину, видела Таню, знает мой адрес — идеальный кандидат!
— Катенька, солнышко, — слегка облизнул я толстушку. — А Нина сейчас рядом?
— Передать трубку?
— Нет! — дико закричал я. — Под любым предлогом держи ее рядом, пока я не подъеду!
— Знаю, знаю, — опередил меня капитан. — Поехали!
По пути к офису я ввел опера в курс дела. Глаза Собакина азартно заблестели. Действительно — это зацепка.
Остановив Pagero рядом с IS300, я устремился в отдел кадров. Дима, проверив, исправно ли работают его корочки, последовал за мной. Оба лифта находились где-то на верхних этажах, и, плюнув на них, я направился к лестнице.
Через пару пролетов Собакин выдохся, и, едва не высунув язык на плечо, тяжело дыша, облокотился на перила. Я, хотя и дымил, как паровоз, и пешком-то почти не ходил, чувствовал себя на порядок лучше. Вот так, друзья, нас косят годы. К тому же, меня подгоняли два здоровых шила: моя детка и Татьяна.
Тем не менее, взлет на четвертый этаж доконал и меня. Остановившись перед дверью отдела кадров, я несколько раз глубоко вздохнул, восстанавливая дыхание, и нажал на ручку.
Первое, что бросилось в глаза — Нина, стоящая в куртке у выхода, и Катя, прочно севшая ей на ухо. На лице девушки были написаны такие страдания, что, казалась, она скорее предпочтет вечно жариться в аду, нежели еще хоть секунду слушать болтовню толстушки. Немудрено, что мое предложение поговорить Нина встретила, как манну небесную.