И вот мы с женами сидели за столиком перед сценой, являясь единственными зрителями представления. Первыми выступали две певички, которых можно было смотреть, отключив звук. За ними высокая, статная, грудастая, жгучая брюнетка исполняла стриптиз. В этом танце все не так просто, от хореографа зависит не меньше, чем от внешности девушки. Танец может быть столь завораживающим, что от внешности будет значить очень и очень немого.
— Подожди, крошка, — остановил я девушку. — Кир, тебе не кажется, что это движение слишком пошлое? — повернулся я к Мешкову.
— Какое? Вот это? — хореограф дал знак стриптизерше, и она тряхнула грудью.
— Нет, перед этим. Покажи еще раз.
Девушка, развернувшись, сделала широкий полукруг попкой.
— Да-да, — закивал я. — Именно это я и имею в виду.
— Ну, не знаю, — пожал плечами Кирилл. — Повтори, пожалуйста.
Стриптизерша снова вильнула задом.
— Ну… — задумался хореограф. — Разве что самую малость.
— А можно на бис? — тезка отвлекся от стакана с пивом.
— Сиди уж, пей, — недовольно буркнула Алла.
Брюнетка, фыркнув, повторила фигуру высшего пилотажа.
— Понимаешь, Кир, — продолжил я. — Мы же не порнуху снимаем. Стриптиз должен быть красивым, обворожительным зрелищем. Стриптиз не должен развращать, он должен показать красоту женского тела, красоту линий, движений без всякой пошлости.
Таня одобрительно кивала, соглашаясь со мной, Пчелкин изучал дно своего стакана, Алла же еще не решила, чью сторону принять.
— Знаешь, Саша, я — творческая личность, — выпалил Мешков. — Не надо на меня давить. Из-за одного движения, которое тебе не нравится, я не собираюсь переписывать весь танец! Не нравится? Можешь лучше? Вперед!
— Так, тихо, а? — повысил я голос. — Я, как хозяин заведения, высказал свои замечания тебе, как наемному работнику.
— Искусство не продается! — воскликнул хореограф.
— Кир, алло, как меня слышно? — прокричал я. — Ты посмотри — все со мной согласны.
Я обернулся в поисках поддержки.
— На меня-то не смотри, — развел руками тезка. — Я, когда выпью — не советчик.
— Оно безалкогольное, — напомнила Алла.
— Да ты что? — удивился расер. — Надо было раньше предупреждать. Теперь, когда я пьян, мне уже ничего не докажешь.
В ответ я удручено покачал головой. Пчелкин таким классным парнем был, я с ним, без колебаний, хоть в огонь, хоть в воду пошел бы. Когда он успел так измениться?
Точку в споре поставил человек, от которого этого меньше всего ожидали. Впрочем, и поставил он ее по-своему.
— Сан Саныч, — подошел охранник. — Там вас спрашивают.
— Кто? — поинтересовался я.
— Не знаю, — повел плечами охранник. — Два мужика каких-то, серьезных, хотят поговорить с хозяином клуба.