– Каких вопросов? – поинтересовался я.
Сначала она предложила мне кофе и спросила, не хочу ли я сходить в туалет. Я ответил утвердительно на оба ее предложения, и Доэрти проводил меня в конец коридора, а когда мы вернулись, на столе рядом с папкой стояли три пластиковых стаканчика, два с кофе и один с чаем. Я взял кофе, сделал глоток и решил, что он вполне приличный. Ли выбрала чай, Доэрти достался второй стаканчик с кофе.
– Расскажите еще раз все с самого начала, – попросил он.
Я так и сделал, очень сжато и только голые факты. Доэрти, так же как до него Ли, немного повыступал, обвинив израильтян в том, что я сделал ложный вывод. Я ответил ему то же, что и ей, сказав, что было бы гораздо хуже, если бы произошло наоборот. И что если смотреть на ситуацию с точки зрения поведения погибшей женщины, налицо имелись все признаки, описанные в израильском руководстве, вне зависимости от того, собиралась она покончить только с собой или намеревалась прихватить в свой последний путь еще целую толпу людей. Минут пять в комнате царила коллегиальная атмосфера, какая возникает, когда три здравомыслящих человека обсуждают интересный феномен.
Но потом тон разговора изменился.
– Что вы почувствовали? – спросил Доэрти.
– По какому поводу? – поинтересовался я.
– В тот момент, когда она выстрелила в себя?
– Обрадовался, что она не стала стрелять в меня.
– Мы – детективы из убойного отдела и обязаны расследовать все случаи насильственной смерти, – заявил Доэрти. – Вы ведь и сами понимаете? Это я так спрашиваю, на всякий случай.
– На какой случай? – спросил я.
– На случай, если данное дело окажется не совсем таким, каким кажется на первый взгляд.
– Не окажется. Женщина застрелилась.
– Это вы так говорите.
– Никто не скажет вам ничего другого, потому что все так и было.
– Всегда существуют альтернативные сценарии, – заметил Доэрти.
– Вы так думаете?
– Может быть, вы ее застрелили?
Тереза Ли с сочувствием посмотрела на меня.
– Я ее не убивал, – сказал я.
– Может быть, пистолет принадлежал вам, – продолжал Доэрти.
– Он мне не принадлежал. Пистолет весит два фунта, а у меня даже нет сумки.
– Вы крупный мужчина, у вас брюки большого размера с большими карманами.
Тереза Ли снова взглянула на меня с сочувствием, словно хотела сказать: «Мне очень жаль».
– И как это все называется? – спросил я. – Хороший коп и глупый коп?
– Вы считаете меня дураком? – спросил Доэрти.
– Ну, вы только что это доказали. Если бы я застрелил ее из «ругера» калибра.357, у меня до самых локтей остались бы улики, но вы стояли за дверью туалета, пока я мыл руки. Вы не сняли мои отпечатки пальцев и не зачитали «правило Миранды»