— Зд-драсть, — я как вкопанная встала напротив первого за всю ночь живого человека. Слава богу, что не мертвеца…
— Что, холодно? — сочувственно спросил мужичек, хрюкнув в бороду. Наверное, это кладбищенский сторож…
— Д-дда, — сказала я, пытаясь согреть заледенелые руки не менее заледенелым дыханием.
— Так чего раскопалась? — по-простому осведомился он.
Пожалуй, если бы сейчас небеса разверзлись и передо мной ударила молния, я не выглядела бы более ошарашенной. Мужичек же, как ни в чем ни бывало, продолжил путь, обойдя меня слева.
— Подождите, вы не так поняли! — воскликнула я, догоняя его. — Я упала в яму и потеряла сознание. Вы не могли бы подсказать, который теперь час?
Мужик остановился, обернулся и снова хрюкнул в бороду.
— Так бы сразу и сказала, что заблудилась. Пойдем, чаю выпьешь, согреешься.
Я последовала за сторожем, продолжая дрожать от холода. Впереди показался огонек, и вскоре мы подошли к небольшой сторожке у входа на кладбище со стороны монастыря. В окне горел свет и виднелся силуэт еще одного человека.
— Вот, на улице нашел, — сказал мужик, когда мы зашли в дом. Там сидел второй человек, тоже бородатый и странно знакомый.
— Что, заблудилась? — сочувственно спросил тот, который был в доме.
— Да, — кивнула я.
— Надо же, — хмыкнул он в ответ. — Ну проходи, чай пить будем.
— Я-то, старый дурень, ее за графиню покойную принял, — хохотнул тот, который меня нашел. — Думал, раскопалась, навестить нас решила!
— Точно, дурень, — согласился второй. — Где ж это видано, чтобы графини из могил подымались! Да ты садись, девочка, садись.
Я присела и с наслаждением отхлебнула предложенный чай.
— Вы из монастыря? — спросила я, начиная согреваться.
— Так точно, — согласился тот, который сидел в сторожке. — Меня зовут отец Сион, а его братом Болу кличут.
— Приятно познакомиться, Кира, — я улыбнулась. — Знаете, у меня такое чувство, что я где-то вас видела, отец Сион.
— Со мной то же самое, — удивленно сказал монах. — Дай-ка подумать. Я уже десять лет в монастыре и здесь мы встретиться никак не могли.
— А кем вы были раньше? — спросила я. — До того, как ушли в монахи?
— Ох, не хочется мне свое темное прошлое вспоминать… — вздохнул мужчина.
— Да ладно, отче, не такое уж оно и темное, — хмыкнул брат Болу. — В городе одном он служил, конвоиром, преступников на рудники, на север увозил.
— Погодите-ка… — припомнила я. — Это ведь вы везли меня… то есть…
— Ты преступница?! — ужаснулся брат Болу, стукнув чашкой о стол и расплескав чай.
— Погоди, друг, — осадил его монах и обратился ко мне. — Я тебя помню. Это же ты та благодетельница, что наставила нас на путь истинный!