— Что вы такое говорите? — ахнула Луиза.
— То, что мы сейчас делаем, не вполне законно.
В коридоре послышалась уверенная поступь нескольких пар ног.
— Но ведь вы только что сказали…
— Господа полицейские, сюда нельзя! — раздавался взволнованный голос Фредерика. — Господин управляющий проводит очень важное совещание!
— Ах, вот как, — прозвучал саркастический голос. — Тогда почему же он не проводит его в своем банке?
Управляющий побелел, на минуту превратившись в статую. Мешочек с деньгами неожиданно выскользнул из его рук и зловеще брякнул об пол. Из раскрытой горловины выкатилась монетка и, описав полукруг, закатилась в угол, где и успокоилась.
— Не все совещания можно проводить в банке, — нашелся Фредерик.
— Что за чушь вы несете? — прозвучали строгие интонации. — Немедленно отойдите от двери, если не хотите, чтобы мы препроводили вас в полицейский участок.
Дверь распахнулась, и на пороге предстал молодой человек лет тридцати пяти в форме начальника полицейского участка, с короткой ухоженной бородкой. Из-за его спины вышли еще двое полицейских и заняли места по обе стороны от начальства — оба кряжистые, небольшого росточка, с тяжелой поступью, какая зачастую встречается у людей невысоких.
— Господин Гассман? — сурово спросил начальник участка.
— Он самый… Простите, с кем имею честь, так сказать, общаться…
— Начальник четырнадцатого полицейского участка Фишер. Позвольте узнать, чем вы здесь занимаетесь? И что это за деньги? Почему они не в банке? — спрашивал полицейский, не давая банкиру опомнится.
Управляющий понемногу приходил в себя; бледность ушла, вернув лицу прежний цвет. Улыбнувшись полицейскому, как старому знакомому, отвечал:
— Дело в том, что возникла необходимость пересчитать наличность, вот мы и решили этим заняться.
— Ах, вот оно что… — Начальник полиции подошел к столу, на котором лежали мешки с неубранными деньгами. Подняв один из них, он покачал его в руке, как бы пробуя на вес, мотнул головой, давая понять, что содержимое его впечатлило, а потом продолжил: — Господин управляющий, а вам разве не известно о том, что заниматься обменом могут только шесть аккредитованных банков?
— Прекрасно осведомлен, господин Фишер. Имперский банк как раз входит в их число, — широко улыбнулся Гассман.
— Но обмен должен осуществляться в стенах банка, и никак не частным образом. В противном случае такие действия считаются преступлением. А может, вы решили скрыть от объединенной Германии налоги? И это в то самое время, когда она особенно нуждается в деньгах!
— Вы меня не так поняли, господин полицейский, — льстивым тоном заговорил управляющий. — Я не пытался скрывать налоги… тем более в свою пользу. Просто у нас — так же, как и в полиции, — имеются свои служебные тайны, о которых мы не вправе распространяться…