— Вот и хорошо! — удовлетворенно заметила девушка. — Тогда я не понимаю, что с тобой? Что тебя так смущает? На тебе лица нет!
Что его смущает? Джейк медленно покачал головой, не зная, как выразить в словах то, что чувствует. Он мог догадываться о том, что у Энжел окажется семья, у которой есть на нее права. Он даже готов был смириться с фактом существования мужа, если таковой окажется. Но чего он никак не ожидал, это то, что девушка его мечты, его истинная любовь — дочь миллионера и вдобавок светило в своей области. Зачем он ей, ковбой с куском земли и посменной работой, житель пограничного городка, состоящего из одной-единственной улицы, и что самое главное, что самое страшное — метис? Он чувствовал такое безысходное отчаяние, что едва хватало сил сохранять внешнее бесстрастие. И все же голос его был тверд, когда он ответил:
— Все в порядке, лучше и быть не может. Теперь ты знаешь о себе все: кто, откуда, чья ты дочь. Время загадок кончилось, и ты можешь вернуться к привычной жизни.
— Вернуться к привычной жизни? — медленно переспросила Энжел, стараясь осмыслить, как мог Джейк внезапно стать таким отстраненным, таким чужим. — Я не понимаю… тебе что, не терпится от меня избавиться?
— При чем тут это! — крикнул он, не в силах больше хранить бесстрастие, отвернулся и прошел к окну, уставившись в него невидящим взглядом. — Только не говори, что хочешь остаться еще хотя бы на день! Что здесь для тебя? После жизни, которую ты вела у богатых и влиятельных родителей, здесь убого. К тому же и сама ты человек не простой — ты талантлива, твои картины пользуются успехом. Я за год столько не заработаю, во сколько оценены некоторые из них! Теперь понимаешь? У нас разная жизнь, разные судьбы, и я рад, что это выяснилось вовремя!
— Вовремя?
В голосе Энжел прозвучало столько обиды, что Джейк повернулся. Она смотрела на него широко распахнутыми изумрудными глазами, полными слез.
— Что значит «вовремя»? Время ушло, Джейк! О каком времени можно говорить, если я полюбила тебя в тот самый миг, когда впервые увидела, когда ты приказал мне прыгнуть и принял в свои объятия! Уже тогда было бы поздно что-то менять, поздно возвращаться к прежней жизни!
Сердце Джейка радостно дрогнуло, но он знал, что ничего уже не поправить. Если бы он позволил себе надеяться, они могли бы сейчас оказаться в объятиях друг друга, любить друг друга, восполняя все недели ожидания. Но потом стало бы только хуже. Если сейчас мысль о том, что он может ее потерять, мучила его, то после близости разлука разбила бы ему сердце.