— Спасибо, херня, — интеллигентно ответил Полежаев, — сам разобрался. Видишь?
Китаец мельком глянул на свечу, сунулся под капот, провёл пальцем по резьбе поса-дочного гнезда.
— Нахера пачкаешься? — Паша — сама простота.
— Гдязно. Маслом пахнет. — Улыбка словно нарисована; лицо — маска; глаза — щелочки тьмы.
— Ага, — Павел по-свойски ткнул китайца локтём в бок — думаешь, масло гонит? Да не, это я щас протирал.
Парень кинул глаз на грязную тряпицу в Пашином кулаке.
— Зажигание сбито. Извините. — Он развернулся и пружинистой походкой направился следом за успевшими загрузиться соотечественниками.
Паша вежливо угукнул в ответ, он сосредоточенно отскребал надфилем нагар со свечи.
Гомонящая группка втянулась в улицу и скрылась из виду за щелястым забором. Если подозрения верны и китаец прибыл сюда вторым номером для присмотра за номером пер-вым и для слежки за Суховым, то в данный момент он пришипился за оградой и зырит в ще-лочку. Пусть его, зырит, один чёрт, времени у него не лишку, через пару-тройку минут объ-явится снова — надо же страховать первого топтуна, а не площадью любоваться. Но на чью мозоль так грубо наступил коллега, что его аж двое ведут цепочкой? И ведь наступил явно сознательно, вызывая на себя. Ох, и фрукт! Не зря, ох не зря чинуши в погонах боялись его пуще банды террористов. Сколько он начальству крови попортил с такой-то мистической проницательностью…Ага, а вот и наш второй номер.
Парень выскользнул из-за угла, деловитой походкой пересёк площадь по краю и углу-бился в кусты. Пожилой дядя, облокотившийся на багажник "Мазды" и самозабвенно поли-рующий детальку, подозрений больше не вызывал. Дядя швыркал напильничком, дул на свечу, рассматривал её на вытянутой руке сквозь очки, снова швыркал и ничего вокруг не замечал.
Та-ак, сейчас топтун замрёт в кустиках и ещё раз перепроверится. Нужды в этом нет, но он, судя по всему, профессионал, а профессия требует. Павел прямо-таки шкурой ощущал пытливый взгляд. Он удовлетворённо протёр свечу тряпочкой и, отклеившись от багажника, схватился за поясницу, немного постоял полусогнутым, потом выпрямился и проковылял к передку автомобиля — пожилой человек, можно сказать, своё отскакал, теперь только передвигается, да и то, не бог весть, как.
Давление чужого взгляда пропало. Павел дважды нажал кнопочку сигнального уст-ройства, потом спокойно, не торопясь, вкрутил на место родную свечу, привёл движок в по-рядок и аккуратно, без хлопка закрыл крышку капота. Перчатки и тряпицу, сунув в полиэтиленовый пакет, убрал в бардачок. Вот теперь пора!