На подходе к заветной полянке тихонечко высвистнул. В ответ подал голос товарищ Сухов:
— Здесь мы! Заждались.
Действительно, заждались. Сухов, прислонившись плечом к древесному стволу, дымил сигареткой, Аркадий стоял рядом с ним, опираясь на лопату, как на костыль, чуть в сторонке бугрился холмик свежей земли. Скатив с плеча жуткую ношу около выкопанной ямы, Павел повернулся к Фёдору и поставил к его ногам сумку.
— Полюбопытствуй, — посоветовал он, трогая баул носком ботинка, — конфисковал.
Сухов, наклонившись, расстегнул молнию, подвигал железо рукой и многозначительно надул щёки.
— Понимаю, — кивнул он, — после обсудим. Сам-то ты, как?
— Ты, — Паша невесело улыбнулся, — насчёт кровавых мальчиков? Я этих за беседой за-стал…содержательной. Смаковали, как доберутся до дочки Аркадия сегодня вечером. Так что совесть меня не гложет.
Услышав такое, Аркадий аж заколотился, как лихорадочный, схватившись за черенок лопаты, забормотал что-то бессвязное.
Сухов понимающе склонил голову — Павел мог бы не бередить душу отцу девочки, но сделал это нарочно. Со временем рабское житьё замылилось бы в его памяти, появился бы комплекс вины, мол, не без его участия совершилось групповое убийство, дальше-больше, мысли о покаянии — с интеллигентами такое бывает. Теперь же Аркадий никогда, ни при каких обстоятельствах не вспомнит о бандитах с жалостью.
— Ладно, — вздохнул Павел, — вам хорошо, а мне ещё второго тащить. Полкилометра, между прочим, а эти кэгэ под восемьдесят каждый.
— Да если, — Фёдор закатил глаза, — восемьдесят кэгэ да умножить на полкэмэ…, во-семьдесят на пол — это будет…
— Шашлык из тебя будет! — Традиционно рявкнул Паша и направился за вторым и вдруг услышал за спиной:
— Вот звери! Дерьмо! — Судя по всему, к лешаку наконец-то опять вернулась способ-ность говорить.
Под эту фразу Павел покинул полянку, а, вернувшись со страшной поклажей на плече, обнаружил Сухова и Аркадия восседающими прямо на голой земле. Нет, всё-таки догада-лись постелить поверх лиственного ковра покрывало — пустое, без усопшего. Ни слова не говоря, чемпион по переноске трупов на дальнее расстояние, протопав к могиле, отправил туда свою ношу, после с большим удовольствием бухнулся на свободное местечко.
— Передохнём и закидаем, — сказал Фёдор, — пока тебя черти носили или ты чертей, мы с Аркашей договорились: он ненавязчиво берёт власть в общине в свои руки. Потерявшие своих адептов, лишённые всяческой инициативы, люди с охотой признают нового председа-теля колхоза — в городе им не место. Куда без документов, без жилья, без денег? Будут ово-щи выращивать, заживут, глядишь, оттают. А семена и маслодавильню сожгут. Не возража-ешь? Ключи от терема отдай. Лучше послушай, что Аркаша рассказывает.