— Вы хотели сказать: "…звали"?
"Барин" с некоторой иронией покосился на собеседника.
— Удивительно, как чутко вы улавливаете нюансы.
Дато не стал спорить.
Алексей Алексеевич извлёк из кармана коробочку, покопался, достал какую-то соса-тельную таблетку, бросил в рот.
— Продолжим, — он причмокнул губами, — Илларион Константинович. Вот вы сидите молча, вопросов не задаёте, а сами наверняка ломаете голову: зачем да почему…. Это так по-человечески. Любопытно же, но вы молчите, и это плюс. Ваши сегодняшние злоключе-ния и неожиданные встречи вовсе не случайны. Они запланированы. Мной. Удивлены?
— Уже не очень, — Дато постарался перенять вежливую манеру ведения диалога, — кое-какие выводы напрашиваются сами собой, но в лесу-то меня могли убить. И это вы называе-те злоключениями?
— Могли. Это означало бы, что вы мне не подходите. Уточняю: через проводника я дал вам установку: не мешкая сделать то-то и то-то. Вы её восприняли, и тем самым сохранили себе жизнь. Там в лесу вас не просто охмуряли — вас гасили, определённым образом воздей-ствуя на сознание, лишая воли. Ваше сознание с помощью воспринятой установки поставило блок прямому и грубому внушению. Обратите внимание: моя установка, в отличие от сегодняшнего гипновоздействия, передавалась опосредствованно, через третье лицо, и, тем не менее, оказалась мощнее. Психосистема "транслятор — приёмник" эффективно сработала на уровне тонких энергий. Высший пилотаж! Понимаете?
Иллариону не хотелось выглядеть дураком, но ему нужна была максимальная ясность, поэтому, подумав про себя: "Ещё один бабахнутый чакрой по карме", — он ответил:
— Н-не совсем.
— Иными словами, — "барин" заговорил тоном с нотками превосходства, — вы обладаете уникальной восприимчивостью к моим командам. Нет и нет! Не дёргайтесь! Вы не станови-тесь куклой, вы становитесь единомышленником. Короче, вы мне нужны. Поэтому я при-глашаю вас к сотрудничеству.
Дато усмехнулся про себя, изобразив на лице вежливое внимание.
"Вот теперь я начинаю помаленьку въезжать. Нужен, значит. Ништяг, пусть дальше базарит, а я послушаю".
Он молча ждал продолжения. Однако Алексей Алексеевич тоже помалкивал, глядя на Иллариона с каким-то нездоровым интересом.
Молчание затягивалось. Примерно через минуту Дато мысленно забеспокоился. Пауза приобретала неприличную окраску, и чем дольше она тянулась, тем сложнее казалось вот так вот взять и заговорить. А этот долбанный "барин" сидит, смотрит и молчит. И даже не моргает. Ну, всё, надо прекращать эту тягомотную игру в молчанку.
Как раз в ту секунду, когда Дато набрал в лёгкие воздуха, Алексей Алексеевич сморг-нул.