Надо же, очень кстати подвернулся Саня Мартынов, частенько пользовавшийся услу-гами "Лубянки".
— Саня, выручай…
Шипцов посвятил Мартына в свой план, однако тот заартачился, мол, свой авторитет поднимаешь, а мой, значит, опускаешь. Пришлось намекнуть, что в дружбе Рудика с Серге-ем Капраловым заинтересован кое-кто из руководителей фирмы "Дато".
— "Поляна" за мной.
Мартын как-то странно взглянул и согласился.
Жаль только: блестяще задуманная операция сорвалась из-за каких-то подвыпивших отставников. Да ещё сам Мартын сдуру тоже чуть не сорвался. Ох, и наговорил он потом Рудику! После, правда, смягчился и даже подсказал способ, как выйти на школяров. Оказы-вается, эти сопляки по утрам частенько забуриваются в ФОК, мяч покидать, увлекаются, видишь ли, баскетболом. Фи, Капралов Рудику по плечо, а туда же…
И вот теперь Саню Мартынова выбрал для работы сам Илларион Константинович. Случай? Фигушки — предопределение!
Так думал не по возрасту многомудрый Рудик Шипцов и, что совсем уж удивительно, не ошибался. Он летел на крыльях мечты, предвкушая, как будет докладывать Монаху о по-желании большого босса и между делом ввернёт, что поручение Доржи Камаевича без пяти минут выполнено, и что Рудик уже вычислил все подходы к Кпаралову. Может быть, стоит заикнуться о подключении Мартынова? Пожалуй! Пусть Доржи Камаевич наглядно увидит, что у Рудика всё просчитано на сто шагов вперёд.
В тот момент, когда Шипцов поднимался по ступенькам крыльца, Монах вышел из своего кабинета, аккуратно прикрыв дверь. В минуты сильного раздражения он, подавляя готовые выплеснуться эмоции, старался не делать резких движений. Пустопорожний выброс энергии — удел слабых. Секретарше, поднявшей на шефа совершенно невыразительные глаза, он бесцветным голосом сообщил:
— Я в Екатеринбург, опять Вавилов нашкодил. Буду к вечеру.
Дверь из вестибюля в приёмную приоткрылась, упругий и сглаженный, как обкатан-ный в стремнине валун, охранник пошевелил тяжёлой челюстью. Из-за его плеча выгляды-вал сияющий Шпиц. "Ес-сенин". Светится, будто стихи написал. Смотреть противно".
— К вам бармен с "Лубянки", Доржи Камаевич.
Монах отмахнулся и двинулся к выходу.
— Некогда.
Забегая сбоку, заглядывая в лицо, Шпиц затараторил.
— Я от Иллариона Константиновича задание получил.
— Получил, так выполняй, — равнодушно бросил Монах.
— А, ну да. Ещё я Капралова выч-чис-сл…
Как только прозвучала эта фамилия, Камаев остановился и упёр пустой взгляд в лоб Шпицу. Пустота всосала Рудика и выплюнула, воздух забил глотку, и он не смог закончить слово.