Ряд факторов способствовал тому, что их знакомство — первоначально шапочное — переросло в дружбу домами, когда можно было позвонить запросто и сговориться пойти в кино; дети тоже были почти ровесниками, и обе семьи на лето ездили в Норфолк. Приглашение на ужин, полученное в торговом центре Кромера, было лишь началом целой серии взаимных визитов нового отпускного сезона: обеды, ужины, пикники. Клэр и Джон, однако, чаще бывали у Масколлов, чем Генри и Мэри у них, поскольку Масколлы держали повара и дворецкого, а Лохи довольствовались кулинарными способностями Элен, и вина разливал сам генерал. По тем же причинам к Масколлам было принято являться в вечерних туалетах, в то время как Генри и Мэри приезжали к Лохам без церемоний.
Весь второй день отпуска Джон пребывал в задумчивости. Утром он совершил долгую прогулку в одиночестве, был неразговорчив за обедом и до вечера простоял в библиотеке у окна, глядя на деревья. После чая он объявил, что собирается опять пройтись. Клэр напомнила, что они званы к Масколлам, — пусть не задерживается: ведь надо будет переодеться.
Сидевший на лужайке генерал увидел, как зять направился куда-то по тропинке, и, пройдя через двор, перехватил его.
— Не возражаете, если я составлю вам компанию? — спросил он.
— Нет, конечно.
Какое-то время они шли молча, потом Юстас поинтересовался, не собираются ли Джон с Клэр куда-нибудь вечером.
— Да. К Масколлам.
— Вас там хорошо накормят.
— Надеюсь. Снова молчание.
— И угостят гаванской сигарой, — сказал генерал.
— Захватить одну для вас?
— Больше не курю, — сказал Юстас. Они еще некоторое время шли молча.
— Я видел, вы читаете Толстого, — сказал Юстас.
— Да.
— Такие безысходные рассказы…
— Да.
— Супружеская жизнь ему не по душе, явно не по душе.
— О ком это вы?
— О Толстом. В «Войне и мире» есть сцена, когда старый князь Болконский говорит сыну: «Плохо дело, а?» — а князь Андрей спрашивает, что он имеет в виду. «Жена, — говорит старый Болконский. — … Да, нечего делать, дружок, такие они все, не разженишься».
Джон покраснел, но ничего не сказал. Он проводил взглядом лесного голубя, вспорхнувшего с обочины и скрывшегося из виду высоко в кроне дерева.
— С возрастом начинаешь понимать, — сказал Юстас, — что жизнь чаще всего не оправдывает надежд.
— Ваших тоже не оправдала? — поинтересовался Джон.
— Разумеется, — сказал Юстас, покачав головой. — Я был солдатом.
— Разве у солдата больше причин для разочарования, чем у других?
— Да. После войны мы знали, что больше не будет войн никогда. Во всяком случае — между великими державами. Слишком опасно. Всех на куски разнесет. Поэтому всем нам, претендентам в Веллингтоны, пришлось сесть за парты, чтобы пополнить в будущем ряды ученых и инженеров.