Рид во многом симпатизирует Стрикленду, особенно его попыткам обрести смысл существования. Но именно автор, как никто другой, знает возможные пределы самоосуществления своего героя. Стрикленд не глуп, профессионален, приятен в общении, чувствует ответственность за семью, любит детей. Но в этом наборе положительных качеств нелегко разглядеть индивидуальность Джона, его душу. Что отличает его от сотен других умелых адвокатов, так сказать, по роду своих занятий принадлежащих к классу буржуазии?
Желание более справедливого мироустройства? Пожалуй, что так.
Но в своих критических ламентациях, да и в положительной программе Джон не идет далее обычного британского реформизма. Его метания во многом инфантильны и порождены присущим ему эгоизмом. Ведь и вправду его интерес к лейбористской политике возрождается тогда, когда он испытывает острое разочарование в семейной жизни. Связь между человеческой психологией и политикой чрезвычайно сложна, но она существует, и, наверное, Рид прав, убеждая нас в том, что Джон обращается к политической деятельности, побуждаемый скорее эмоциями, нежели убеждениями.
Одним словом, Джон во всем двойствен и непоследователен. В его характере нет какого-то объединяющего, цементирующего стержня.
Собственно, обреченность всех благородных порывов Джона предсказана в самой первой главе. Его глубокое безразличие к судьбе Терри Пайка неопровержимо свидетельствует о том, что он принадлежит к когорте «глобалистов», которые переживают за страждущее человечество и безразличны к своему ближнему.
В Джоне хоть и скрыто, но тем не менее сильно гедонистическое начало: ему намного приятнее встречаться с Паулой, нежели с избирателями.
Среди женских образов книги образ Паулы Джеррард — наиболее яркий и парадоксальный. Дочь миллионера, рассуждающая о «двух нациях» в английском обществе, понимающая, что классовые различия в современной Британии измеряются не только материальным достатком, Паула — запоздалое порождение пошедшего на спад молодежного движения. Живая, ищущая натура, она задыхается в мертвенной атмосфере огромного родительского дома, где бесценные произведения живописи собраны только затем, чтобы стены не выглядели пустыми. Для сэра Кристофера Джеррарда деньги давно превратились в предмет единственной, всепоглощающей страсти — ему ненавистна сама идея их тратить, когда можно их выгодно пустить в оборот и получить прибыль на вложенный капитал. Поэтому-то и царит в доме Джеррардов убийственный холод, как в прямом, так и в переносном смысле. Нетрудно понять и тягу Паулы к уголовному братству и его лжеромантике: ей так не хватает в жизни риска, игры страстей, ежеминутной борьбы за существование. Несмотря на то, что ее критика общества звучит порой более радикально и доказательно, нежели умеренно лейбористские построения Джона, у нее вообще нет никакой позитивной программы. Для нее, как и для Джона, игра в политику — одна из наиболее простых форм самоутверждения.