— Но, помилуйте, это же сборище маньяков!
— То же самое когда-то говорили и о лейбористах.
— Да, — согласился Джон, не желая спорить. — Да, действительно.
— Понимаете, — сказал Гай, — хотя между двумя главными партиями вечно идут споры, я, честно говоря, не вижу между ними никакой разницы. Вы можете получить пятьдесят центов прибавки к пенсии по старости при лейбористах, а тори могут запросто продать сталелитейную промышленность частным предпринимателям, но это же ничего не меняет в несправедливости всей системы как таковой… — Гай говорил тихо, монотонно, пока они сидели в кухне и ели спагетти. Джон перестал слушать. Он взглянул на часы. В девять по телевидению начиналась передача, которую он хотел посмотреть, а теперь было уже без двух минут. Клэр что-то возражала брату, Джон извинился, пошел наверх и включил американский боевик. В дверях появилась Анна и захныкала, что у нее болит животик и она не может уснуть. Джон отвел ее в ванную, заставил очистить желудок, измерил температуру, напоил микстурой от кашля прямо из бутылочки и уложил в постель.
Клэр и Гай поднялись в гостиную почти на середине фильма. Джон пересказал им содержание, причем не только что было, но и предположил, что будет дальше, поскольку это был шаблонный сериал, и потом похвалился тем, что сумел быстро угадать убийцу.
Потом они посмотрели «Последние известия», и Гай собрался уходить. На улице лил дождь, по телевизору смотреть больше было нечего, и Джон предложил довезти
Гая до его квартиры в Фулэме на своем «вольво».
— В Лондоне вы не встречаетесь с Джилли Мас-колл? — спросил Джон как бы между прочим, когда они двинулись о Холланд-Парк авеню.
— Время от времени, — сказал Гай. — У нас ведь разные компании.
— У нее… кто? Молодые гвардейские офицеры?
— Да. И банковские клерки.
— Между прочим, я на днях приглашал ее обедать.
— Да, я знаю, — ответил Гай.
— Она вам рассказала?!
— Да.
Джон молча вел автомобиль по лабиринту улочек к Шепердс-Буш.
— И когда же она рассказала? Что именно?
— В субботу.
— Позавчера?
— Да.
— Вы что, были у Масколлов?
— Да… мы туда поехали целой компанией.
— Понятно. Это… это был домашний прием?
— Ну, можно и так назвать.
Оба молчали, пока машина не остановилась у светофора возле парка Кенсингтон.
— Вы… м-м… я хочу сказать, на вашем месте я бы поостерегся… — Гай говорил сбивчиво, однако иных признаков его смущения заметно не было.
Джон взглянул на Гая — тот смотрел прямо перед собой.
— Почему? — спросил Джон.
Воцарилось долгое молчание. Наконец загорелся зеленый свет светофора. «Вольво» снова устремился вперед.