— Название простое: ловушка.
— Ловушка на кого?
— На меня. Я хочу, чтоб ты задавала мне вопросы. Про то, что здесь сказано. Какая-нибудь фраза, название города, слух, фрагмент… данные. Что угодно. Послушаем мои ответы. Ответы вслепую.
— Дорогой, это не доказывает…
— Начинай! — скомандовал Джейсон.
— Хорошо. — Мари подняла номер «Потомак Куотерли». — Бейрут.
— Посольство, — ответил он, — глава отделения ЦРУ выдает себя за атташе. Застрелен на улице. Триста тысяч долларов.
Мари посмотрела на него.
— Я припоминаю, — начала было она.
— Я — нет, — перебил ее Джейсон, — продолжай.
Она опять заглянула в журнал.
— Баадер — Майнхофф.
— Штутгарт, Регенсбург, Мюнхен. Два убийства и одно похищение, ответственность взял на себя Баадер. Гонорар от… — Борн остановился, потом с удивлением прошептал: — Источник в Соединенных Штатах. Детройт… Уилмингтон, Делавэр.
— Джейсон, что такое…
— Дальше. Пожалуйста.
— Имя. Санчес.
— Имя Ильич Рамирес Санчес, — повторил он, — это Карлос.
— Почему Ильич?
Борн задумался.
— Не знаю.
— Это русское имя, не испанское. Мать его была русской?
— Нет… да. Его мать. Это должна быть его мать… я думаю. Не уверен.
— Новгород.
— Шпионская школа. Связи, шифры, радиоволны. Санчес ее закончил.
— Джейсон, ты это прочитал!
— Я этого не читал! Пожалуйста, пойдем дальше.
Мари вернулась к началу статьи:
— Тегеран.
— Восемь убийств. Ответственность поделена — Хомейни и ООП. Гонорар два миллиона. Источник: советский юго-западный сектор.
— Париж, — быстро сказала Мари.
— Все контракты проходят через Париж. Контракты… Убийства.
— Чьи убийства? Чьи контракты?
— Санчес… Карлос.
— Карлос. Значит, это его контракты, его убийства. К тебе они никакого отношения не имеют.
— Контракты Карлоса, — сказал Борн как бы в изумлении, — ко мне… никакого отношения… — едва слышно повторил он.
— Ты же сказал это, Джейсон. Все это не имеет к тебе никакого отношения!
— Нет! Неправда! — вскричал Борн, резко приподнявшись в кресле и глядя на нее в упор. — Наши контракты, — добавил он спокойно.
— Ты сам не знаешь, что говоришь!
— Я просто отвечаю! Наугад! Вот зачем мне надо было в Париж! — Он повернулся, подошел к окну. — В этом и состоит вся игра. Мы же договорились, что нам не нужна ложь, мы ищем правду, так ведь? Может быть, мы ее нашли, может быть, игра ее раскрыла.
— Это не чистый опыт! Просто болезненное упражнение на воспоминания по ассоциации. Если это было напечатано в каком-нибудь журнале вроде «Потомак Куотерли», то перепечатать могла половина газет всего мира. Ты мог прочитать это где угодно.
— Главное, что я это помню.