Швейцарец в золотых очках взглянул на Мари. Коренастый человек, который вывел ее из темноты, крепко взял ее за руку. Мари ошеломленно посмотрела на обоих мужчин, затем на руку, которая держала ее.
Затем на Борна. И похолодела, осознав страшную истину. Ее глаза расширились от ужаса.
— Отпустите ее, — сказал Борн. — Она вернется к себе в Канаду и никогда больше не появится.
— Борн, будьте благоразумны! Она же нас видела. Мы с вами профессионалы, существуют же правила. — Он ткнул пистолетом Борну под подбородок, пошарил рукой по одежде и вынул из кармана второй пистолет.
— Я так и думал, — кивнул он и обернулся к коренастому. — Уведи ее. В другую машину. Лиммат.
Борн похолодел. Они убьют эту рыжеволосую женщину, бросят тело в реку Лиммат.
— Подождите. — Джейсон шагнул вперед. Ствол пистолета уперся ему в горло, заставив вернуться. — Вы делаете глупость. Она работает на канадское правительство. Они весь Цюрих вверх дном перевернут!
— А вас-то почему это беспокоит? К тому времени вас здесь уже не будет.
— Потому что это напрасная жертва! — закричал Борн. — Вы же сами сказали, мы профессионалы!
— Вы мне надоели. — Убийца обернулся к коренастому. — Geh! Schnell. Guisan Quai![30]
— А вы что застыли, идиотка несчастная! — заорал Борн. — Визжите, кричите, делайте что-нибудь!
Мари закричала, но тут же получила мощный удар по шее. Она упала на тротуар, а палач, подхватив ее, поволок к небольшой черной машине, стоящей неподалеку.
— Это было глупо, — сказал убийца в очках. — Вы ускоряете неизбежное. С другой стороны, теперь будет проще. Я могу освободить человека, который позаботится о наших раненых. Все так по-военному, не правда ли? И в самом деле, поле боя. — Он обернулся к человеку с фонариком. — Посигналь Йоханну, чтобы шел в дом. Мы за ними вернемся.
Фонарик дважды зажгли и выключили. Четвертый человек, который возился с дверцей черного седана, кивнул. Открыл машину, впихнул Мари Сен-Жак на заднее сиденье и захлопнул дверцу. Тот, кого звали Йоханн, направился к бетонным ступенькам, кивнув палачу.
Маленький седан сорвался с места, покривившийся хромированный бампер исчез в полумраке Штепдекштрассе. Борну стало тошно. В машине была женщина, которую он не знал… до одного мгновения три часа назад. И он убил ее.
— Вы не испытываете недостатка в солдатах, — сказал он.
— Если бы нашлась сотня человек, которым я мог бы доверять, я охотно бы им заплатил. Как говорится, твоя репутация тебя опережает.
— А если я вам заплачу? Вы были в банке, вы знаете, у меня есть средства.
— Вероятно, миллионы, но я и франка не трону.