Мне пришлось избрать третий исход, когда я понял, что моя жизнь пройдет в вечных скитаниях за Элизабет, когда я понял, что она никогда не станет моей женой. Я как-то заговорил с ней об этом. Она ответила, что даже после смерти Ференца никто не может рассчитывать на ее руку и сердце. Пожалуй, мы могли бы видеться с ней еще сколько угодно времени, но сложилось так, что эти встречи — это все, что было в моей жизни тогда. Я понимал, что если это не прекратится, пусть через боль первых месяцев разлуки, мне никогда не наладить собственную жизнь.
Кроме того, я понял, что несмотря на то, что графиня не принадлежала мне всецело, несмотря на то, что я не имел на это права, я ревновал ее ко всем вокруг. Такая ревность страшна тем, что может уподобиться пушечному ядру, которое сокрушит все вокруг и взорвется, в итоге, само. К тому же, утолить такую ревность может лишь вечный союз с объектом привязанности. В нашем случае такого союза ожидать не приходилось.
Я был гораздо моложе графини. Она восхищалась мной, считала, что я прекрасен, как древнегреческий бог. Я уже говорил о том, что она была прекрасна, но она так не считала. Она полагала, что молодость ее уходит. Я слышал о чудовищных способах возвращения молодости, которые приписывала ей молва, но на ее туалетном столике с высоким овальным зеркалом не было никаких следов колдовства или гор убитых служанок. Все, что я там видел, — вполне обычные женские склянки со снадобьями из целебных трав.
*****
Однажды, ища встречи с ней, я под видом случайного гостя, прибыл в замок Локенхаус, в Австрии. Этот старинный замок принадлежал семейству мужа Элизабет, однако, когда супруг был занят войной, она полностью брала на себя управление делами и имуществом и часто путешествовала. В те годы я следовал за ней повсюду. Обычно, если речь шла о переезде в новое место, мы разлучались на расстояние пары дней пути, а потом встречались снова.
Тогда, когда мы встретились с ней в Локенхаузе, была весна, уже переходящая в лето. Элизабет любила конные прогулки. Всюду в ее дальних поездках, которые совершались обычно на карете, за ней следовал ее любимый конь Винар. Мы взяли Винара для нее, еще одного, безымянного, коня для меня, и отправились посмотреть на красоты природы.
Как прекрасен чистый весенний воздух, в котором уже нет игл зимней стужи, и еще нет летнего зноя. Одним этим воздухом, кажется, можно жить целую вечность. А когда рядом человек, который значит для тебя больше, чем весь мир — тогда все, что тебя окружает, кажется особенно прекрасным.