— Стреляйте! — завизжал старший пастырь Тарахены, снова тренькнули арбалеты, на этот раз стражников, архипастырь едва заметным движением запретил своим гвардейцам стрелять. Девочка обернулась, и летящие в неё и девушку болты искрами вспыхнули и сгорели. Больше их никто не посмел задерживать, они спокойно скрылись в одной из боковых улиц.
— Прикажете задержать? — обратился к архипастырю капитан его гвардейцев.
— Кого? — поднял бровь высший церковный иерарх и повторил: — Кого? Если циркачей, то они, скорее всего, побежали не к воротам. Они перелезут через стену.
— Высота стен… — начал Аргимаро, архипастырь его перебил:
— Изнутри они поднимутся по лестнице, а потом спустятся по верёвке, заметьте, любезнейший, они могут это сделать в любом месте стены. А ваша так называемая ведьма… — Архипастырь продолжил, повысив голос, так чтоб его слышала вся площадь: — И спустился святой Ивософат на землю к людям, но не признали они его святость и побили камнями! И решили они его сжечь! И взошёл святой на костёр с улыбкой, не тронуло его очистительное пламя! Увидев это чудо, прозрели тёмные и заблудшие, воссиял тогда над Арэмией свет истинной веры! А святой вознёсся на небо и сказал он…
Притихшая толпа и стражники с благоговением слушали архипастыря, а тот тихо сказал старшему пастырю:
— Продолжайте, заблудший брат мой. Тот, запинаясь, проговорил:
- … и придёт мой посланец, его вы должны принять не так как меня. Этим вы, э–э–э… Докажете крепость вашей веры в… Но позвольте, ваше святейшество! Святой Ивософат сказал, придёт он, а не она!
— Неисповедимы пути Единого! — так же громко и торжественно продолжил архипастырь. — Он прислал к нам святую, дабы испытать нашу веру! А вы, брат мой, не выдержали испытания! Вы подвергли святую гонениям! Она ужаснулась вашей греховности и ушла! Горе нам!
Толпа рухнула на колени, а архипастырь тихо сказал своим гвардейцам, кивнув на бледного Аргимаро: — Взять его!
Чему‑то усмехнувшись, он приказал гвардейцам, скрутившим старшего пастыря:
— В костёр его, — и снова громко продолжил: — Брат наш решил искупить свою вину, не будем ему препятствовать! Если будет милость Единого, он выйдет из костра невредимым, чем покажет нам свою святость, и мы преклоним пред ним колени!
Карэхита в чёрном балахоне стояла привязанная к столбу и смотрела на колышущуюся толпу. Вот привели под конвоем её товарищей, всегда подтянутая Батар была в какой‑то мешковатой куртке, плачущая Смоль крепко прижимала к себе Листика. Сжавшие зубы Жозе и Журо, непроизвольно напрягающий свои могучие мускулы Торунаро. Казалось, он сейчас бросится на стражников, а потом раскидает дрова костра, чтоб спасти её, Карэхиту, и… Но что он сможет сделать против арбалетов и мечей! Палач в красном балахоне поджёг дрова. Первый круг, политый маслом, вспыхнул моментально, Карэхита почувствовала жар, который становился сильнее и сильнее.