Произошел странный спор, в котором ни один из собеседников не понимал ни слова другого. Я тыкал пальцем в циферблат своих часов, в дверь посольства, повторял, что я англичанин и даже готов был перекреститься. Наконец русский охранник с сомнением на лице отступил на шаг и позволил мне пройти.
Огромную дверь посольства передо мной без всякого волнения распахнул швейцар в темно-синей униформе, украшенной позолоченными галунами.
Вестибюль, лестница и многочисленные двери, открывшиеся моему взору, были богато отделаны полированными деревянными панелями и элегантными лепными карнизами. Прямо напротив двери стоял большой, покрытый кожей стол, за которым сидел дежурный. Рядом стоял еще один человек — высокий, худой и меланхоличный. Его седоватые волосы были тщательно зачесаны назад.
Темно-синий швейцар помог мне освободиться от пальто и шапки, а сидевший за столом осведомился, чем может быть мне полезен.
— Мне назначил встречу атташе по культуре, — ответил я.
Седовласый человек склонил голову, как цветок под порывом ветра, с дежурной улыбкой сообщил, что он и есть атташе по культуре, и протянул мне вялую руку. Я как можно теплее ответил на приветствие. Атташе пробормотал что-то банальное насчет погоды и воздушного путешествия. Очевидно, в это время он решал, что я собой представляю, и пришел к благоприятным выводам, ибо внезапно в нем проснулось обаяние и он спросил, не хочу ли я осмотреть посольство прежде, чем мы перейдем в его офис, где нас ждет выпивка. Его офис, пояснил атташе, располагался в отдельном здании.
Поднявшись по лестнице, мы совершили экскурсию по залам посольства и должным образом оценили туалет с лучшим в Москве видом на Кремль. Атташе, представившийся как Оливер Уотермен, болтал с таким видом, словно ежедневно водил посетителей по этому маршруту. Возможно, так оно и было. Закончив осмотр, мы перешли через двор в одноэтажный корпус более современного вида, который занимали застеленные коврами одинаковые офисы. Там мы сразу же получили по большому стакану со спиртным.
— Ума не приложу, что мы можем сделать для вас, — сказал хозяин, усевшись в глубокое кожаное кресло и указав мне на такое же. — Мне кажется, что эта суета вокруг Фаррингфорда — просто много шума из ничего.
— Хотелось бы надеяться, — ответил я.
— Я уверен, — тонко улыбнулся Уотермен. — Дыма без огня не бывает, а мы не видели даже искорки.
— Вы сами беседовали с тремя русскими наблюдателями? — решил я взять быка за рога.
Уотермен откашлялся и озабоченно посмотрел на меня:
— Каких наблюдателей вы имеете в виду?