— Херрика? — удивился я. — Вы разговаривали с ним в Англии или в Москве?
— В Англии. Он очень помог нам. Он приехал в Бергли. Мы увидели его с лордом Фаррингфордом и расспросили. Мы вообще расспрашивали по поводу строительства очень много народу. Мы расспрашивали Ганса Крамера. Он был...
— Тут Шулицкому не хватило слов, и он сделал отрицательный жест. Как я понял, Крамер в весьма невежливой форме отказался говорить с русскими наблюдателями.
Я в это время рассматривал дорогу, пытаясь угадать, есть ли за нами слежка, но не увидел ничего подозрительного. Прошумев шинами по мокрому асфальту, прошел автобус. Я подумал, что из-за малого движения на большинстве улиц преследователям на автомобиле трудно остаться незамеченными. С другой стороны, улицы прямые и хорошо просматриваются, так что углядеть «хвост», пожалуй, труднее, чем следить за нашей ярко-желтой коробкой на колесах.
— Как называется эта марка автомобиля? — спросил я.
— "Жигули". Это моя машина. — Ответ прозвучал горделиво. — Автомобили есть не у многих. Вот я архитектор, и у меня есть автомобиль.
— Дорогой автомобиль?
— Автомобиль дорогой, зато бензин дешевый. Но водительские экзамены очень сложные.
Он наконец захлопнул дверь и принялся выезжать на дорогу.
— Как участники и зрители будут добираться сюда? — задал я очередной вопрос.
— Мы строим метро. Новую станцию. — Он задумался, подыскивая слова.
— Линия проходит неглубоко, под поверхностью земли. Метро для жителей Чертанова. Здесь много новых домов. Чертаново — новый район, я покажу его вам.
Мы двинулись обратно, в сторону Варшавского шоссе. Но сначала Шулицкий повернул направо, и мы проехали по еще одной довольно широкой улице, вдоль которой возвышались жилые дома. Все девятиэтажные, все грязно-белые, они уходили к горизонту.
— В Советском Союзе у каждого человека есть жилье, — заявил Юрий.
— Квартплата низкая. А в Англии — высокая. — Он окинул меня удивленным взглядом, как будто я пытался оспаривать его упрощенное утверждение. В стране, где все принадлежало государству, не было никакого смысла в высоких ценах за аренду жилья. Чтобы люди могли платить большие деньги за жилье, транспорт и телефон, им нужно было бы платить более высокую зарплату. Юрий Шулицкий знал это, я тоже. Мне следовало быть осторожнее и избегать недооценки тонкости его мыслей из-за того, что ему не хватает английских слов, чтобы их выразить.
— Могу ли я поторговаться с вами? — спросил я напрямик. — Заключить сделку? Одна порция информации в обмен на другую.
Ответом на эту реплику послужил быстрый проницательный взгляд. Вслух же Юрий сказал: