В Габат, как и обещал Хмылов, караван вступил уже в темноте. Впрочем, вступил — это громко сказано. Сам Габат — настоящая дыра. По меркам средней Руоссии едва на хутор народу наберется. А здесь, важнейшее на караванной тропе место, все потому, что здесь был колодец, не пересыхающий в самую сильную жару. Колодец располагался во дворе караван-сарая, явно знававшего лучшие времена. Сейчас же он был занят едва ли наполовину, несмотря на присутствие двух, пришедших до них, караванов с товарами.
— Господин лейтенант, с хозяином я сам обо всем договорюсь, — проявил инициативу Хмылов, — вас этот жулик точно обдерет. А остальным прикажете пока с верблюдов вьюки снять.
Предложение выглядело вполне разумным, и Алекс с ним согласился. Озадачив солдат, лейтенант прошелся по внутреннему двору, образованному тремя двухэтажными зданиями. На первом этаже располагались загоны для животных и склады, на втором — помещения для караванщиков и купцов. С четвертой стороны двор замыкала высокая стена с аркой ворот. Точнее, сами створки ворот уже отсутствовали, но арка еще была на месте. А в самом караван-сарае можно было и оборону держать.
Вернулся Хмылов.
— Все готово, господин лейтенант. Можно еще лепешек свежих прикупить.
— Купим, только позже. Ты лучше скажи, местный колодец много воды дает?
— Как когда. Осенью до четырехсот ведер в сутки, а сейчас хорошо, если двести наберется. Да и вода не очень добрая.
Чтобы полностью напоить верблюда нужно десять ведер. Этого ему хватит дней на десять, прикинул Алекс. То есть сейчас колодец способен обеспечить водой двести верблюдов. Или четыреста осенью. Маловато. Солдатам нужно ведро воды в день на троих. Получается не больше тысячи двухсот штыков. Но им потребуется доставлять воду на протяжении всего сто шестидесятиверстного пути до Сфагана. Для этого придется задействовать тех же верблюдов, которым тоже требуется вода. Выходит, Жимайло и Хмылов правы, больше батальона здесь не пройдет. Но как тогда генерал Каурбарс провел пять тысяч?
От этих размышлений Алекс вернулся к более насущным проблемам.
— Кстати, ты про караванщика не расспрашивал?
Унтер сразу поскучнел.
— Пока никого нет, но скоро может появиться. Хозяина я предупредил, что мы караванщика ищем.
— Ладно, пошли устраиваться, — за долгий день на испепеляющей жаре все устали.
Хмылов снял в караван-сарае две комнаты. Одну большую, для унтеров и солдат. Вторую, маленькую, буквально три на пять шагов, для лейтенанта. Причем в маленькую можно было пройти только через большую. Привычных окон в комнатах не было, их заменяло квадратное отверстие в потолке. Вентиляция и освещение одновременно.