Дедок принял чуть вправо, уступая дорогу, но Алекс довернул своего верблюда влево, перекрывая дорогу. Телега остановилась.
— Как называется деревня?
— Так Окраинная же, господин хороший, за нами уже никто не живет, один только песок.
За последние две недели мундир лейтенанта многое пережил, обтрепался и перестал быть белым. Однако погоны, сабля на левом боку и револьвер на правом были в наличии, поэтому дед на всякий случай стянул с головы шляпу. Времена сейчас, конечно, уже не те, но он еще хорошо помнил, как за непочтительное обращение к офицеру могли запросто и плетью перетянуть.
— Ты, дед, мне зубы не заговаривай. Вода в деревне есть?
— А то как же! Вода у нас хорошая.
Но тут старик прикинул направление, с которого появились трое военных в сопровождении караванщика, оценил внешний вид людей и повисшие, пустые горбы верблюдов и ахнул.
— Да вы не иначе оттуда!
— Отсюда, — несмотря на плохо ворочающийся в сухом рту язык, Алекс добавил в голос строгости, — ты, язык-то за зубами держи!
— Да я чего, — пробормотал дед, — я ж завсегда с понятием. Господи, чего это я? Вот, берите, только набрал.
Со дна телеги была извлечена большая круглая баклага, в которой плескалась еще не успевшая нагреться вода. Алекс схватил баклагу, сковырнул пробку и торопливо припал к ней запрокидывая голову. Прохладная влага стекала по подбородку на грудь, но лейтенант не обращал на это внимания. Опомнившись, он оторвался от источника, передал баклагу Фелонову и опять обратил внимание на дедка.
— В дорогу брал, да для хороших людей не жалко, — торопливо пояснил дед.
— Держи!
Дед ловко поймал серебряный целковый, хотел было автоматически попробовать на зуб, но не рискнул обидеть офицера столь публичной демонстрацией недоверия и торопливо сунул монету в карман.
— У кого в деревне можно остановиться на ночлег?
Дед открыл было рот чтобы предложить свой дом, но глянув на торопливо глотающего воду Фелонова и ждущего своей очереди Ивасова, засомневался. Сейчас напьются, нажрутся, отдохнут, а ну, как потом унтеров на сноху потянет? По всему видно, давно в дороге и баб не видели. Лейтенантик-то, несмотря на потрепанный вид, явно из благородных, сам деревенской бабой побрезгует, но своим архаровцам вряд ли препятствовать станет. А не послать ли их куда подальше? На другой конец деревни.
Но тут лейтенант, видя сомнения деда, и истолковав их по-своему, привел убойный для местного жителя аргумент.
— Пятерку за ночлег дадим, если со столом.
— Так это, — оживился дед, — ко мне на постой можно. Дом большой, места всем хватит. И для верблюдов загон есть.