«Скорее всего, так оно и было», — подумал Уэлли Джонсон.
Обычная история. Мужчина обещает девушке достать луну с неба, потом она ему надоедает, и он ей говорит, что больше незачем приезжать на выходные.
— Мистер Гриссом, я все это проверю, но должен вас предупредить — боюсь, таким вот образом мы зайдем не слишком далеко. Мне куда интереснее, что за таинственную работу получила вдруг ваша дочь. Вам известно о ней хоть что-то конкретное?
— Ничего. — Тоби Гриссом покачал головой.
Задавая вопросы, Уэлли Джонсон чувствовал себя чем-то вроде обманщика.
«Мне лучше было бы сказать этому бедняге, что его дочь, скорее всего, попалась на удочку, заброшенную каким-нибудь типом. Ей и самой вряд ли хочется, чтобы ее нашли», — думал он.
Тем не менее он спросил все, что полагалось. Рост. Вес. Цвет глаз и волос.
— Все видно на ее фотографиях, сделанных для агентств, — сказал Тоби Гриссом. — Может, хотите взглянуть? — Он открыл конверт, который держал в руках, и выложил на стол перед детективом полдюжины снимков. — Знаете, эти агентства выставляют самые разные требования. Им нужно, чтобы девушка выглядела милой и невинной на одном снимке и сексуальной на другом. Если у нее короткие волосы, как у Глори, они примеряют на них разные парики, шиньоны, или как там это называется…
Уэлли Джонсон перебрал фотографии и произнес совершенно искренне:
— Она действительно очень хорошенькая.
— Конечно. Я знаю. Хочу сказать, мне всегда больше нравились длинные волосы, но дочка сказала, что с короткими легче подобрать хороший парик.
— Мистер Гриссом, а почему бы вам не оставить мне эти снимки? Они могли бы нам очень пригодиться.
— Да, конечно. — Тоби Гриссом встал. — Я возвращаюсь в Техас. Мне нужно ходить на химиотерапию. Наверное, они не могут спасти мне жизнь, но, может быть, я проживу достаточно долго, чтобы снова увидеть мою Глорию. — Он уже повернулся, чтобы уйти, но снова оглянулся на Джонсона. — Так вы поговорите с этим Бартли Лонгом?
— Да, обязательно. Если нам что-нибудь станет известно, мы с вами свяжемся, обещаю.
Уэлли Джонсон засунул глянцевые фотографии Маргарет-Глори-Бриттани под часы на углу письменного стола. Инстинкт говорил ему, что эта молодая женщина жива и здорова. Скорее всего, она впуталась в какое-то грязное, может быть, даже противозаконное дело.
«Я поговорю с этим Лонгом, а потом отправлю снимки Глории туда, где им самое место, — в папку с безнадежными делами», — решил Джонсон.