— Ладно, не осуждаю я тебя. И святош мне не жалко. Я их ненавижу! Я даже Храм их сраный с удовольствием сжег бы! Кстати, хорошая идея! Я могу устроить! — в шутку предложил Виктор, понимая, что при всем желании, Храм сейчас жечь нельзя. Ведь тогда совсем ненужное внимание Ордена Света будет обеспечено.
— Храм жечь неразумно, — прокомментировал его слова Карл.
— Вот именно! Ты хочешь, чтобы Орден Света вообще мне житья не дал? Ну, уж нет. Замочите этих поближе к Приону, и пока хватит. Я Тадеусу послание отправлю, чтобы он следил за Верховным Жрецом, и постарался сделать так, чтобы Генри не пожаловал, — объяснила несколько успокоившаяся принцесса.
— Что вы все шуток не понимаете? Убьем мы этих святош, не беспокойся. Да, темный мессия? — Виктор окинул взглядом Карла.
— Непременно, — довольно улыбаясь, подтвердил тот.
— Вот-вот! А теперь ступайте, готовьтесь, — распорядилась Эрика, дав понять, что видеть их больше не желает.
Виктор, прежде чем отправиться выполнять приказ, все-таки решил поговорить с Беатрис. Он же не совсем мудак оставить её просто так, когда у несчастной такое горе. Нужно её поддержать как-то. Не мешало бы и на похороны остаться. Вот только приказ есть приказ, тем более, если упустить святош, потом проблем не оберешься. Что говорить Беатрис сейчас, талерманец понятия не имел. А главное, как её убедить в том, что в смерти дочери виноваты святоши? Впрочем, в тоже время Виктор понимал, сейчас это все равно бесполезно, её только в чем-то убеждать. Но с другой стороны, так тоже разговора не выйдет, особенно после конфуза с делегацией Ордена Света. Он теперь для Беатрис ни кто иной как демон.
Из покоев Герцогини талерманец шел изрядно злой. Ожидания его не обманули. Лучше бы он вообще туда не приходил. Попытка поддержать Герцогиню с треском провалилась. Зато он вынужден был не просто лицезреть истерику, но и выслушать обвинения во всех грехах. Он, видите ли, неподобающе вел себя со святыми людьми. А ещё, оказывается, её наказывает Мироздание за связь с талерманцем, то есть с ним. Ещё он демон, служит Проклятому, и приобщил к этому наследницу. И ладно истерика, она мать, её горе понять можно. Только зачем его обвинять? Он что, сам сжег Лолиту? Единственная его ошибка состояла в том, что он не поверил Эрике, когда та утверждала, будто у девушки дар. Но Герцогиня ничего, кроме его клейма, в тот момент не видела. Когда же Виктор не удержался и попытался доказать, что именно Жрецы сожгли Лолиту, потому что она маг, Беатрис впала в натуральную истерику, и потребовала убираться прочь. Талерманец, не зная, куда деться от невыносимых воплей, и сам был рад уйти. Жестоко, но что с него брать, если в вопросах утешения, он абсолютно бесполезен, и может сделать только хуже?