— Клеймо, говоришь? Твою мать, кажется, я придумал! — выпалил Карл, и с небывалым энтузиазмом принялся выкладывать. Суть его идеи состояла в том, что гвардеец вместе со связанным, и как-бы захваченным талерманцем догоняют делегацию. Карл убеждает святош, что он на стороне Света, и поймал Виктора, чтобы вместе с ними привезти его в Храм, где доложить про ситуацию с наследницей. Так же он попробует убедить их не посылать гонцов, ведь талерманец опасен, и лучше, если их будет больше. А чтобы Жрец не обратился к помощи каких-либо господ, можно выказать опасения, что среди них могут оказаться прислужники Проклятого. Чтобы святоши не так страшились талерманца, Виктору стоит отреагировать на священную воду как демон. То есть изобразить припадок, и последующее временное бессилие. К тому же это будет гарантией, что его не убьют. В Ордене Света полагают, что душу демона можно убить только соблюдая особый ритуал сожжения. А для этого желательно привезти его в Храм. Вот они и повезут. А близ Приона Карл развязывает его, и они убивают всех.
Талерманцу поначалу этот план не понравился. Одна только мысль, что он, даже ради пользы дела и на время, попадется в лапы святош, вызвала у него отвращение. Ещё и невесть кого изображать — удовольствия мало. Да и не дает это гарантию, что святоши не пошлют гонца. Но после того, как они перебрали все мыслимые варианты, в итоге он вынужден был согласиться с этой рискованной идеей. Во всяком случае, так они подберутся к святошам, и когда наступит удобный момент, без труда перережут их.
****
В крытой повозке было темно и холодно. Виктору, который был перемотан веревками так, что даже толком пошевелиться не мог, казалось, он скоро вовсе околеет. А тут ещё и ветер задувал в щели. Заботиться о прислужниках Проклятого в Ордене Света явно не принято. А ещё они о милосердии что-то там рассказывают, паршивые лицемеры. Теперь главное не сдохнуть от мороза прежде чем удастся выбраться, рассуждал талерманец, со злобой косясь на лежащего рядом связанного Карла.
— Гребаная херня, суки паршивые, чтоб вас Проклятый в задницы вечность трахал, — выругался начавший приходить в сознание гвардеец.
— Херово? — издевательски спросил Виктор.
— А то ты сам не понимаешь, — огрызнулся гвардеец, и с трудом, насколько вообще позволяли опутавшие его веревки, принял сидячее положение.
— Не понимаю. Но мне всегда интересно было, как это? — не унимался талерманец, понимая, что сейчас для Карла подобный вопрос сродни издевательству.
— Как будто тебя вывернули наизнанку, потом выпотрошили, но сдохнуть ты не можешь, — прошипел гвардеец.