Я профессором никогда не был и никогда никому не рекомендовался так, и поэтому, вначале оторопев от изумления, немного рассердился:
— Это вы оставьте, милейший! Я, кажется, не давал повода… — Но сразу же остыл: молодой человек мог назвать меня профессором из уважения к моим сединам. — Петрова я действительно знал, знаю и внука его.
Хитрец! О письме он смолчал: конечно, чувствовал себя виноватым, потому что так долго не заходил за ответом. За это время он и сам успел многое узнать о Золотой Бабе и пришел только лишь уточнить некоторые неясные вопросы. Нет, что ни говори, а и лохматая молодежь, может быть не такой уж глупой!
Название селения я, конечно, не забыл. Это в районе Шаманихи — священной горы манси. Знаю и о шамане. Памятка о нем стоит на моем письменном столе. Покойный Павел Никифорович, дружбой с которым я очень гордился, рассказывал мне о давнем таежном приключении, когда спас от гибели этого шамана, а в благодарность получил от него замечательный, штуф горного хрусталя. Незадолго перед смертью Павел Никифорович подарил штуф мне…
Я сообщил юноше возможный «адрес» шамана. Сурен суетливо поблагодарил и… собрался уходить. А мой реферат?!
— Позвольте, — остановил я его. — А разве вам больше ничего не нужно? Я мог бы дать записи некоторых интересных легенд о Золотой Бабе. Многие из них вам, вероятно, неизвестны.
— Ах да, конечно, — как-то безразлично ответил он.
— Так вот, вы их можете получить завтра, — торжественно заявил я и с улыбкой добавил: — Для антирелигиозной пропаганды пригодится.
— О, я буду очень благодарен, — заявил Сурен, пропустив намек мимо ушей. — Если позволите, я зайду завтра.
Извинившись за причиненное беспокойство (что ни говорите, а есть еще вежливые молодые люди в наше время!) и почтительно попрощавшись, он удалился.
Собирая, бумаги, я обнаружил под столом, у которого мой визитер возился с выбором точки съемки, какую-то бумажку. На сложенном вдвое листке, вырванном из записной книжки, были за писаны имена и даты:
Марго — вторник, 10 утра. Плотина. 180 гр.
Толстуха — четверг, 6 часов. «Савой» 50 гр.
Если не придет, зайти на квартиру.
Признаюсь, записочка покоробила меня. «Крутить» — как говорит молодежь — сразу с двумя девушками, одну из которых называть так пренебрежительно — Толстуха! И — какие-то граммы! Неужели он ведет учет выпитого с ними вина? И почему именно «50 гр.»?
Впрочем, это его дело. Может быть, я чересчур стар и многого не понимаю.
* * *
В назначенное время, взяв с собой реферат, я пришел в библиотеку. В читальном зале было немного народу, лишь две заочницы с унылым видом листали подшивки «Уральского края» да какой-то солидный дядя в очках азартно выписывал страницу за страницей из «Горного журнала». Наркис Константинович Чупин и Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк спокойно глядели со стен из багетных рам на эту мирную картину. Привычная, давно знакомая рабочая обстановка.