– Стриен, как именно ты ощущаешь в себе Силу?
– Хороший вопрос. Если мыслить образами, то Сила – эти, скажем, десять камней, которые с трудом умещаются в хрупкой коробке, рассчитанной всего лишь на пять. И при этом я чувствую легкую щекотку, словно пыль медленно оседает на солнце. Ощущение проходит сквозь всего меня, и я чувствую, что живу не зря. Не знаю, как объяснить… Легкий поцелуй на рассвете, когда одновременно баюкают сон и явь. И когда просыпаешься, становишься иным. Чуть лучше, чуть добрее, чуть справедливей.
– Хм…
– А для тебя? Что Сила значит для тебя?
Со стороны мы, вероятно, походили на двух малолеток, впервые познавших сами знаете что.
– Стриен, весь фокус в том, что не знаю. Я не чувствую ее. Вообще ничего не чувствую.
– Все впереди.
– Надеюсь.
– Кейран, а теперь позволь задать вопрос тебе.
– Угу.
– Не угукай, дело близится к ночи. Помнишь, мастер Скайуокер говорил нам о темной стороне и как зло разнообразно и безжалостно. А я упомянул мусорщиков и наше странное с ними общение. Так вот, среди них был один, который выглядел гораздо симпатичнее и дружелюбнее, чем остальные. Хотя, что значит «гораздо»! Все познается в сравнении. Мне показалось, что мусорщик не безнадежен, и я принялся его учить. Будешь смеяться, но очень хотелось посмотреть, как он танцует…
Смеяться не хотелось, поскольку одиночество и горечь, прозвучавшие в голосе Стриена, оказались непритворными.
– Продолжай.
– Я был уверен, что если захочу по-настоящему воздействовать на него, то он мне подчинится. Однако время шло, и ничего не получалось. Я становился агрессивным, испытывая к нему почти ненависть. А потом догадался использовать Силу, чтобы он станцевал для меня под музыку. Хоть один раз, но станцевал. А потом… Нет, я не ранил его, я кормил и хотел сделать как лучше. Кто же знал, что он не выдержит.
Снаружи свистел ветер, прибивая к прозрачной поверхности мокрые листья, похожие на мертвые лица.
– Вот я и не знаю, на чьей стороне тогда выступал. Было ли мое эгоистическое желание проявлением зла или же…
– Сложно сказать…
– А ты попробуй.
Дыхание, вырвавшееся из груди мутным облаком, поплыло к потолку, создавая причудливые очертания.
– Если следовать тому, чему нас учил мастер Скайуокер, то ты, Стриен, безусловно был на стороне тьмы. Но, по-моему, то, что ты сделал – ни хорошо, ни плохо. Просто страница твоей жизни, пусть не очень удачная. Забыть не забудешь, но прошлое не должно становиться препятствием для будущего.
В глазах Стриена отразились две серебряные, почерневшие от времени и дождя звезды: