Кто?
«Как ни
странно,
Нийрав. Когда
я его увидел
в первый раз,
сразу понял –
Чудик не так
прост, как
кажется. Не
ожидал, что
настолько не
прост».
--- Но не
думай об
этом, – Лэйкер
поднялся со
стула и
остановился
у арки
выхода. –
Постарайся
уснуть.
Завтра мы
отправимся в
зону, мало похожую
на реальный
мир. Хватит с
тебя и услышанного.
--- Мы – это…
--- Ты, я и
Эримонд.
--- Эримонд
тоже?
--- Как и
сказал
Аурелиус.
Мне не
понравился
такой
тревожный
тон.
--- Ты что-то
не
договариваешь.
--- Я не
говорю того,
в чем не
уверен.
--- Зачем ты
вообще взял
его с собой? И
не убеждай,
что он сам
умудрился
вырваться из
Левера – ты бы
не допустил
этого, если
бы захотел. И…
водоросли
оказались на
беспомощном
в
Клиадральном
плане
Механике не
случайно.
Моральные
дилеммы тут вряд
ли имеют
место. Так в
чем же
причина?
Лэйкер
несколько
секунд
молчал.
«Я очень
жестокий
лирен. Может,
потому что наполовину
Демон. Может,
кровь здесь
не имеет
значения.
Есть вещи, за которые
я себя
ненавижу.
Некоторые из
них приходится
повторять
раз за разом.
И за это я
ненавижу
себя еще
больше».
Глава
4
Эиннар,
похоже,
никогда не
засыпал: в
какое бы
время суток я
не
высовывала
нос из своей
темницы,
передо мной
была все та
же картина
суеты и
бурлящей
деятельности.
А было бы
любопытно
взглянуть на
каменный город,
черные
спирали улиц
которого безжизненно
пусты. Вот
только
неписаный
обычай
ключевых
миров
требовал,
чтобы
торговля
велась без
демонстрации
товара, и все
переговоры
имели место
непосредственно
перед
спрятанными
в вырубленных
кельях
лавками,
поэтому гомон
становился
непременным
атрибутом
подобных
«купеческих»
районов во
многих
уголках
Веселес.
Исключения
составляли
нелегальные
предметы
торга: их
Клиадральные
проекции так
безнаказанно
не
продемонстрируешь,
нужно знакомиться
с образцами в
особых,
законспирированных
целым рядом
плетений
помещениях.
Тем более что
за качество
официально
никто не
отвечает –
все нужно проверять
самому.
В
поход мы
собрались
быстро и
молча.
Гнетущее
настроение и
почти
безнадежные
перспективы
к веселью не
располагали,
всем просто
хотелось как можно
скорее покончить
с этим и
покинуть
место
вынужденной
изоляции.
Нет, конечно,
взаперти нас
никто не
держал – я
даже успела
предпринять
несколько
вылазок в
город. Только
Эиннар по
размерам не
превосходил
даже Пункт 11, а
замкнутое пространство
искусственной
пещеры
дополняло
очевидное
сходство
поселения с
тюрьмой. Прекрасное
место для
развития
клаустрофобии,
однозначно.
Глобальные
политические
сдвиги в
ключевых мирах
сказывались
даже в такой
глуши, как Нимея
– в воздухе
висело
тревожное
ожидание
чего-то
грандиозного,
это можно
было
прочесть и на
лицах
торгующихся,
и между слов
распускающих
сплетни
бездельников.
Все что-то предчувствовали
и строили
предположения,
переговариваясь
полушепотом,
а я слушала, запоминала,
размышляла,
пока
позволяло
время.