Плечо
больно
зацепилось
за какой-то
выступ, и
Эримонд
почти
рефлекторно
нанес удар. Кулак
встретился с
каменной
преградой и,
вопреки
ожиданиям,
проломил ее,
развалив на
куски.
Механик
озадаченно
потер
костяшки
пальцев.
Странно, что
препараты
еще
действовали,
после
стольких нермт
без питания.
Повезло.
Значит, нужно
сберечь
оставшиеся
силы. Если
ткани и
располагают
еще какими-то
резервами,
было бы наивно
полагать, что
они велики.
Может,
последний
удар вобрал в
себя эти
остатки, а
пока не известно,
опасно ли
здесь. Нет, не
так. Не известно,
насколько
здесь опасно.
И что это
вообще?
Подняв
голову,
Эримонд
прищурился,
вглядываясь
в далекий,
исчезающий
свет. Как бы
туда
добраться?
Стены из-за
множества
коридоров
или
углублений (в
темноте не разобрать)
больше
напоминали
ряды палат какого-нибудь
Корпуса в
Секторе
Физического
Развития и
Реабилитации.
Ни лестниц,
ни, тем более,
лифтов. Под
ногами пол
обрывался чернеющей
пустотой:
гигантский
тоннель вгрызался
бесконечно
глубоко в
грубый камень
бесплодной
земли.
Камень,
камень,
камень, снова
камень! В
этой
проклятой
Нимее нет ничего,
кроме камня!
Только бы
выбраться
отсюда.
Механик
высунулся из
своей камеры,
прикидывая
на глаз
расстояние
до ближайшей
пустоты
наверху.
Совсем
близко, почти
пустяк. Главное,
вниз не
смотреть.
Размяв
пальцы, Эримонд
нащупал
несколько
прочных опор
для ног и
осторожно
полез,
тщательно
выбирая
каждый
камень, прежде
чем
перенести на
него свой
вес. А хорошо,
что порода
твердая, не
рассыпающаяся
при случае
мелкой
крошкой.
Теперь идея
не казалась
такой уж
безнадежной,
как пару лимн
назад.
Еще один
рывок – и тело
выкатилось
на ровную
площадку,
идентичную
той, что
осталась позади.
За
исключением
стенки
камеры,
совершенно
невредимой.
Может, там
тоже кто-то
заперт? Даже
если и так,
вряд ли он
жив. Разве
что эта… как
там ее… Аня.
Когда
Эримонд
прислонился
ухом к
перегородке,
собственное
дыхание
показалось
свистом
надвигающейся
песчаной
бури. Сглотнув,
парень тихонько
постучал.
Ничего.
Само собой.
Но лучше не
стоит так
делать. Просто
не стоит.
--- Hudzal Лэйкер! –
Эримонд
отмахнулся
от
прицепившихся
колючек
страха и
вновь
принялся
ощупывать
стены на
предмет
уступов и
трещин.
Второй
подъем занял
гораздо больше
времени.
Приблизительно
столько же –
третий,
четвертый и
пятый. После
четырнадцатого
руки
тряслись так,
что ни о
каком продолжении
движения
речи не могло
быть, а свет
ближе не
становился. И
думать не
хочется,
сколько еще
придется так
ползти,
прежде чем
удастся его
достичь. Или
хотя бы
приблизить.
После
вынужденного
привала
Эримонд попытался
наверстать
упущенное
время. Он уже
потерял счет
нишам, которые
оставил за
собой, только,
сжав зубы, упорно
продолжал
лезть все
выше и выше.
Почти не
останавливаясь.
Бездна
пугала. От ее
холода
сводило
мышцы, и
ломалась
воля. От нее
нужно было
бежать, пока
оставались
хоть какие-то
силы. Хотя бы
тень силы.
Иначе
сбежать уже
не получится
никогда.