— Да я-то при чем?! — умоляюще прижал руки к груди сын Скоробогатова.
— Возможно, и ни при чем, — успокоил я его. — Но проверять будем. Работа такая, понимаешь. Я же тебя не учу, как менеджментом заниматься — ты и сам это должен хорошо знать, если занятия прогуливать не будешь. А пока можешь идти. И не волнуйся ты так, обычная проверка. И тетку свою мне позови…
Таисия Анатольевна Скоробогатова вошла в комнату и, присев на стул, вздохнула и произнесла, качая головой:
— Ох, господи, господи…
Я уже понял, что это ее привычная присказка, очень, кстати, гармонировавшая с ее внешним обликом. Оглядев собеседницу вблизи, я пришел к выводу, что передо мной типичная старая дева. Темные волосы сестры Скоробогатова были закручены в аккуратный пучок на затылке, выражение лица было несколько суровым и чопорным. Оно являло собой образец правильности и непоколебимой морали. Глаза у нее были подведены черным карандашом, на щеках багровели пятна румян, а губы накрашены темно-бордовой помадой. В общем, тетка была явно несовременной, и немодная, неэлегантная и недорогая одежда только дополняли этот облик. Эта маленькая крепышка сидела прямо передо мной на стуле, чинно сложив руки, и ждала от меня вопросов.
Ничего существенного она мне, однако, не сказала. По ее словам, с братом общалась редко и в последний раз видела его около месяца назад. Ничего о его делах ей известно не было, ни о каких любовницах она и понятия не имела и вообще считала своего брата примерным семьянином. Потратив на беседу с ней не более пяти минут, я приступил к завершающему этапу опроса. Оставалась Надежда Алексеевна. Именно она закрывала когорту близких родственников Георгия Анатольевича.
Надежда Алексеевна буквально влетела в комнату. На лице ее отражалась обида — оттого, видимо, что я оставил ее персону напоследок. Хотя она была вправе претендовать в этом смысле на первенство.
Оглядевшись и заметив бардак в комнате, она фыркнула и стала энергично распихивать вещи дочери в шкаф. Наспех застелив постель, она присела и несколько нервно сказала:
— Я вас слушаю.
Я начал очень банально:
— Скажите, вы сами что думаете по этому поводу?
Заметив ее недоуменный взгляд, я пояснил:
— Ну кто, на ваш взгляд, мог желать зла вашему мужу? Может быть, ему кто-то угрожал?
При этих словах Скоробогатова замялась.
— Нет, — растерянно пожала она плечами. — А вы считаете, что его все-таки… убили? Намеренно?
— Вообще-то вы сами намекали на это при нашей первой встрече, — напомнил я. — Упоминали некоего Астахова…
— Астахова, да… — Надежда Алексеевна все еще не могла отойти от растерянности. — Но я просто предполагала! Я вовсе не уверена, что он убил Жору! Просто он первый, кто пришел на ум!