Последние слова толстяк произнес с каким-то грустным кокетством.
— Хорошо. Давайте будем опираться на вашу искренность. Какие конкретно вопросы вы обсуждали со Скоробогатовым? Он что, инвестировал свои средства в вашу предвыборную кампанию?
— Ну, в общем, как бы нет, — смутился Астахов. — Он, правда, обещал, так сказать, поучаствовать, но… Тут вот такое происшествие… Хотя, откровенно говоря, я рассчитывал на это.
— Так, значит, на самом деле вы были достаточно близки, чтобы Скоробогатов согласился участвовать с вами в вашем проекте?
— Но это как бы совсем другое дело, это просто деловое партнерство, потом бы деньги его вернулись…
— Но он, значит, отказался?
Астахов завозился на стуле, и я невольно испугался за состояние казенной мебели. Стул жалобно заскрипел под его крупным телом.
— Нет, он как бы обещал, что, скорее всего, поучаствует, но… как бы не сразу, потому что у него, так сказать, у самого новый бизнес-проект, и как я понял, довольно прибыльный.
Я тут же вспомнил, что о некоем «новом проекте» говорила Надежда Алексеевна.
— И что же это за проект?
— Ну, подробностей я не знаю, поскольку такими вещами не принято делиться, — на едином выдохе произнес Астахов.
— Как же так, вы же деловые партнеры! Сами говорили! Вы же обсуждали с ним свои планы и даже добились его согласия финансировать их.
Астахов растерялся. Он снова подверг испытанию на прочность стул, на котором сидел, наморщил лоб и тут же завертел руками:
— Ну, это как бы… Это как бы совсем другое дело, понимаете? Ведь о моих планах знают как бы все, а что у Скоробогатова за проект — это коммерческая тайна. И потом, знаете, люди, занимающиеся бизнесом, как бы это ни показалось вам странным, как правило, суеверны…
Проговорив это, Астахов выдавил на своем лице располагающую улыбку.
— И вам он не предлагал поучаствовать в его проекте?
— Ой, у меня своих дел хватает, — на лице Игоря Кирилловича появилось выражение неимоверной усталости.
— Ну ладно, Игорь Кириллович, с этим мы вроде разобрались.
По правде сказать, и я уже начал уставать от разговора с бизнесменом-депутатом.
— Хорошо, если уж вы настолько искренне мне рассказали все о встрече со Скоробогатовым, может быть, вы столь же правдиво и откровенно осветите и некоторые другие моменты?
— То есть… То есть, конечно, я, так сказать, всегда готов… А что, собственно, за моменты? — тут же засуетился Астахов.
— Отлично! — еще раз повторил я. — Тогда у меня к вам самый простой вопрос: кому как не вам, одному из старых друзей, знать, кто мог желать Скоробогатову смерти?
Ответом мне послужил протяжный вздох.