— Теперь моя очередь, ваше благородие, — сказал Ковалев, поднимаясь.
— Ваше высокоблагородие, — поправил Востоков, становясь в стойку.
— Извините, если что не так… — благодушно улыбнулся Ковалев. — Ну, давайте!
Востоков кинулся — вихрь крепких и быстрых кулаков. Ковалев ловко парировал удар ногой, поднырнул, перехватил кулак и бросил Востокова, как только что Востоков бросал его. Но Востоков на вершок отклонился, и энергия его ударов, помноженная на энергию ковалевского броска, пошла по другой траектории. Майор оказался вовлечен в орбиту собственного захвата и вновь припечатался спиной к мату. Востоков довел прием до конца, вывернув ему руку и зафиксировав ее в том положении, в котором хотя бы один дополнительный ньютон, приложенный в точке фиксации, приведет к вывиху предплечья из локтя.
— Так нечестно, вашсокобродь! — прохрипел Ковалев. — Этот контрприем вы мне еще не показывали!
— Суть айкидо… — Востоков отпустил майора, и часовой на стене облегченно вздохнул, опуская автомат, — суть этого единоборства, Эдик, в том, что не бывает в нем раз и навсегда застывших комбинаций приемов и контрприемов.
— Кувыркаться ему надоело, и он сел, не прекращая наставительной речи. Майор Ковалев устроился напротив, только набросил на голые плечи камуфляжную куртку.
— Вы очень хорошо освоили каратэ, вернее, его местную модификацию, и вашу борьбу под названием «самбо». Но айкидо — это шаг вперед. Когда нет возможности на силу ответить силой, следует пользоваться слабостью — этот принцип дзюдо был взят Уэсибой с самого начала. На протяжении боя айкидока не думает о том, какой прием провел противник и каким контрприемом надо отвечать. Он думает, куда противник приложил силу и как этой силой воспользоваться. Заметив, что я прикладываю силу, вы применили захват, который успели запомнить. И все свое внимание сосредоточили на том, чтоб провести этот прием правильно. А нужно было только почувствовать, КАК я бью и пропустить мимо себя мои удары. Если бы тот, первый «маваши» вы не парировали, а пропустили над собой, добавив чуть-чуть собственной силы — вы бы швырнули меня, как тюк…
— Попробуем еще раз? — азартно подался вперед Ковалев.
— Пожалуйста, — пожал плечами Востоков. Они стали друг напротив друга: Ковалев — в спецназовскую стойку, Востоков — просто так, слегка ссутулившись, как плохой ученик у школьной доски.
Ковалев, слегка подрагивая бицепсами, ждал удара. И Востоков ударил. Майор угрем скользнул в сторону (говорят, в средневековой Японии ученики фехтовальщиков должны были руками ловить угрей, стоя в горном потоке), перехватил востоковское запястье… Слишком сильно подавшись при этом вперед. Мгновенная подсечка — и майор вылетел с мата.