Жюстин просияла.
Доркас, конечно, не сможет выгулять собачку, потому что ей сейчас наверняка не лучше, чем Арбетнотам. Но она с удовольствием сделает это сама. Жюстин попросила ответить миссис Арбетнот, чтобы та не переживала о Маффине.
В обеденном зале почти никого не было.
Стюард спросил Жюстин, не желает ли она сесть за длинный стол. На дальнем конце два молодых человека с аппетитом уплетали яичницу с беконом.
Здесь же сидел пожилой человек. Он читал газету и пил кофе с гренками. У него были длинные бакенбарды и большая плешь.
Жюстин села рядом с ним, он улыбнулся ей.
— Приятно видеть юную барышню, которая не боится качки. Пришли на chota hazri, не так ли?
— Chota hazri?
— Легкий завтрак. Или, быть может, плотный?
— Вы только что научили меня первым индийским словам.
— Так держать! Многие слуги в Индии не говорят по-английски, и вам понадобится выучить хотя бы несколько простых фраз, чтобы общаться с ними.
Пожилой человек представился Артуром Райтом.
— Возвращаюсь в Бомбей. Жена, к сожалению, страдает от mal de mer[7], как, судя по всему, и большинство пассажиров.
— Меня зовут Жюстин Мэнселл. Вы хорошо знаете Индию?
— Прожил там большую часть жизни — работаю в Индийской административной службе.
Девушка обрадовалась встрече с еще одним человеком, который мог рассказать ей об Индии, и приятно провела завтрак, узнавая о трудностях организации Индийской Империи.
В конце завтрака Жюстин спросила мистера Райта, как найти вольеры, в которых содержат собак во время плавания.
Он тут же щелкнул пальцами, подзывая стюарда, и вскоре Жюстин получила объяснения, как достичь верхней палубы.
— Хотите, чтобы я пошел с вами? — спросил девушку мистер Райт. — Наверху довольно ветрено.
Жюстин улыбнулась и ответила, что справится сама.
— Думаю, миссис Райт ждет вас, а мне нужно еще навестить свою камеристку, — сказала девушка и поспешно добавила: — И миссис Арбетнот с дочерьми.
— Да-да, конечно.
Жюстин прямиком отправилась к Доркас. Теперь в каюте ее служанки не было ни одного свободного места. На всех койках лежали стонущие страдающие женщины. Доркас выглядела хуже всех.
Девушка с облегчением покинула душную, дурно пахнущую каюту. Ей казалось, что если она пробудет внутри чуть дольше, ее саму укачает.
В каюте Арбетнотов было ненамного приятнее. Жюстин сказала дамам, чтобы те не беспокоились о собачке, и как можно скорее сбежала.
Девушка накинула пальто и вышла на верхнюю палубу, где располагались псарни. Оказавшись на свежем воздухе, она глубоко вдохнула и попыталась забыть о несчастных, которые мучились от морской болезни.