Легким движением он поднялся на ноги, вышел из каюты и остановился перед дверью Жюстин.
Последние сомнения рассеялись.
Он поднял руку и постучал.
Плач прекратился, но никто не ответил.
Расправив плечи, лорд Каслтон еще раз постучал и решительно толкнул дверь.
Жюстин сидела за столом, похожим на его собственный. Перед ней лежал лист бумаги. Судя по всему, она что-то писала, но от ее слез чернила растеклись по бумаге.
Девушка подняла голову в полном недоумении.
— Милорд, что… что я могу для вас сделать?
Лорд Каслтон вошел в каюту и присел на край стола, оставив дверь полуоткрытой.
— Мисс Мэнселл, я не могу слышать, как вы страдаете, и не предложить вам помощь, какой бы ни была причина вашего несчастья.
Девушка подавила рыдание.
— Милорд, я не страдаю. По меньшей мере… — она бросила взгляд на залитое слезами письмо. — Просто… просто я пишу родителям и на меня вдруг нахлынула сильная тоска по дому.
Жюстин вертела в руках перо, избегая смотреть лорду в глаза.
— Вас в самом деле беспокоит только это?
Она ничего не ответила, и лорд Каслтон решил вновь прибегнуть к отеческому тону.
— Я знаю, лорд Мэнселл надеялся бы на мою помощь, если бы его дочь попала в беду.
При этих словах Жюстин вспыхнула.
— Я не попала в беду, милорд. Я очень счастлива. Сэр Томас хороший человек, и мне в самом деле повезло, что он хочет на мне жениться. Как раз об этом я пишу родителям.
Лорд Каслтон почувствовал свою полную беспомощность.
Он не мог сказать против Уотсона ничего такого, о чем бы знал наверняка.
Все, что открыла ему Ариадна, говорилось по секрету. Проронить хоть слово значило бы бросить тень на ее кузину — девушку, с которой произошла та некрасивая история. И очень маловероятно, но возможно, что в том деле имело место какое-то недоразумение.
Маркус знал, что Ариадна осуждала Уотсона, да он и сам его никогда не любил, но не могла ли она сгустить краски?
Доказать, что Уотсон испытывает финансовые трудности, он тоже не мог.
— В таком случае я вас оставляю, — медленно проговорил лорд.
Жюстин не спускала с него горящих глаз, ее щеки раскраснелись, а руки сжались на коленях в кулачки.
Лорду Каслтону хотелось обнять ее, сказать, что все будет хорошо и что у нее никогда больше не возникнет причин плакать, — он об этом позаботится.
Но вместо этого он поднялся.
— Однако прошу, помните, что я в соседней каюте. Если вам когда-нибудь понадобится помощь, достаточно просто крикнуть.
— Ваша помощь мне не понадобится, милорд, — ровным голосом ответила Жюстин. — Но вы очень любезны. Мой отец будет вам весьма признателен.