Альбус посмотрел на практически чистый лист пергамента. Сверху нацарапано задание, а дальше дело пока не шло. Сварить зелье невидимости несложно, но Альбус именно этот раздел пропустил. Зачем обладателю волшебной мантии-невидимки учиться варить зелье невидимости? Альбус не ожидал, что из всего материала, изученного в первом семестре, ему попадется именно то, что он не знает.
Щека ныла все сильнее и сильнее: к монотонной, раздражающей боли прибавилось противное ощущение жжения. Иногда это и вовсе казалось невыносимым. Альбус морщился, но держался и показывать свою слабость перед однокурсниками не хотел. В таких условиях не то что зелье невидимости — собственное имя не вспомнишь!
До конца урока оставалось не так уж много времени, и помощи ждать было абсолютно неоткуда, когда перед самым носом измученного слизеринца приземлилась записка в виде изящной фигурки дракона. Дракон смешно махал непропорционально маленькими крыльями и топорщил длиннющую шею.
Альбус улыбнулся. Такие интересные записки здесь мог наколдовать только один человек.
"Пиши быстрей, дубина!" — лаконичное содержание записки рассеяло последние сомнения в личности отправителя.
Дальше значилось краткое описание зелья, и набросанная быстрым штрихом схема приготовления. Альбус прикусил губу и подумал, что самое время побиться головой о стол — ведь ничего проще и быть не могло. Как можно было забыть? Ведь это практически то же самое, что и зелье невнимания, только чуть усиленное, и схема, конечно, немного другая...
Альбус повернулся назад и весело посмотрел в сторону насупившегося Скорпиуса. Тот делал вид, что спасительная записка прилетела вовсе не с его стороны.
— Профессор Малфой, — противным голосом завел Нотт, — а Поттеру записочка прилетела...
— Позволите? — Малфой-старший внезапно оказался сзади Альбуса, хотя вроде бы только что был совсем в другом конце класса.
Альбус поспешил припрятать записку рукой — но ничего не вышло: бдительный профессор все же вырвал листок, который тут же снова сложился в дракончика.
Профессор Малфой спокойно изучил содержимое под тихое перешептывание курса, и в какой-то момент на его лице промелькнула довольная улыбка. Альбус мог поклясться, что Малфою-старшему очень понравилось обращение Скорпиуса к нему.
— Кто? — ровным голосом спросил профессор, и класс, как по команде, умолк.
Альбус вжал голову в плечи и подумал, что теперь-то уж точно катастрофа. Не узнать почерк сына мистер Малфой не мог, а значит, просто хочет, чтобы Скорпиус признал свою вину и получил заслуженное наказание.