Насупленная девица была вне себя от безмозглой ярости.
— Что это за ублюдок? Кто он?
— Он живет здесь, — сказал Шошон. Он, шатаясь, вернулся обратно и положил руку на голову приятеля. — Он живет здесь, правильно?
Приятель Шошона посмотрел на Хикса ничего не выражающим, сонным взглядом.
— Да, хотел тебя спросить, где так долго пропадал? — спросил Шошон. В его добродушно-удолбанном голосе на мгновение появилась и пропала неестественная злость.
— В море, — ответил Хикс.
Он заметил, что все в комнате смотрят ему за спину, где в дверях появилась Мардж. Он быстро оглянулся; к его удовлетворению, вид у нее был холодный и надменный. Похожее выражение было у нее, когда она отказалась сразу отдать причитающиеся ему деньги. Чем вызвала его подозрения.
— Ты — моряк! Он — моряк, — сказал Шошон приятелю. — Я знаю этого парня.
Приятель Шошона смотрел на пистолет, торчавший у Хикса из кармана.
— Что это там у тебя? — спросил он с протяжным оклахомским выговором.
— Тридцать восьмой армейского образца, — просветил его Хикс.
Оклахомец пренебрежительно хмыкнул:
— Хочешь посмотреть на настоящее оружие?
Хикс пожал плечами:
— Можешь заглянуть как-нибудь и показать, пока я опять не свалил отсюда.
— Ты правда моряк? — спросила рыжая с париком.
— Правда, — ответил Хикс.
Одна из девчонок начала тихо травить на матрас. Толстуха набросилась на нее, словно фурия, полы широкой юбки плескались под ее накидкой, как волны.
— Нет, ну вы посмотрите на эту сучку. Гляньте, что вытворяет!
Она хлестнула девчонку по плечам ивовым прутом. Блондинка упала в собственную блевотину.
— Отвезите нас домой, — завыла она.
— Разве они не местные? — услышал Хикс вопрос Мардж.
Она по-прежнему смотрела холодно, только губы чуть заметно улыбались. Когда она взглянула на него, он улыбнулся в ответ, как бы предупреждая, чтобы она держалась подальше. Однако ничего не сказал.
— Я, — сказала вторая девчонка, — живу на бульваре Сепульведа, дом двадцать два тридцать один.
Та, которую хлестнули прутом, застонала.
— Не говори мне, где ты живешь.
— Подобрали их на дороге? — поинтересовалась Мардж.
— Тебе-то что за дело? — начала было толстуха, но замолчала, пожав плечами, словно обращалась к самой себе.
— Им хотелось повеселиться, — сказал оклахомец.
— Да, — подтвердил Шошон. — Мы думали, они свойские девчонки, хипповые, а оказалось — зажатые буржуазки.
Хикс посмотрел на матрас:
— Вижу, они кучу колес закатили, да?
— А куда бы они делись? — сказала рыжая с париком.
— Посмотри на свой матрас, — заворчала толстуха. — Что эти дурные сучки сделали с ним.
Хикс взял стул и сел лицом к спинке, глядя на компанию: