. Ночью это было похоже на дискотеку — при каждом выстреле из ствола рвалось пламя, снаряды летели, рвались на стенах, рикошетили, рассыпались огненными искрами. Моментально вспыхнула оставленная у дороги машина, потом еще одна. Бросив автомат, обезумев от страха, командир метнулся вправо, но нарвался на стену, и через секунду на ней рванул осколочно-фугасный снаряд, разбив ему голову, как гнилой арбуз. На дорогу прыгали абиссинские солдаты, стреляли на ходу, перебегая по улице от укрытия к укрытию. У немцев, которые были их офицерами и инструкторами, они хорошо научились одному — пленных не брать.
Абиссиния, город Доло Одо Сомалийско-абиссинская граница Рынок, два дня спустя
Ночная перестрелка в городе, закончившаяся вмешательством солдат рейхсвера, все еще была темой для пересудов — африканцы мало что любят так же, как потрепать языками, но горячая новость уже не была столь горячей, и ее заслонили другие. Вчера — один человек из племени баджун, расторговавшись на рынке, пришел домой и застал свою молодую жену прямо на земле, за домом, в объятиях молодого человека, причем человек этот был из племени тумал, которое среди «правильных» племени и племенных групп считается неприкасаемым. Воспылав гневом, обманутый муж достал нож и ударил свою жену, а вот проклятого тумала зарезать не успел, потому что у него оказался пистолет. Из пистолета тумал застрелил не только разъяренного мужа, но и старшую из его жен, которая, видимо, наблюдала за происходящим из дома, а когда началось, выскочила, чтобы помочь. Разъяренные произошедшей две ночи назад сильной перестрелкой полицейские явились на место очень быстро, и с ними был германский полицейский офицер, который как раз приехал навести порядок и дознаться до правды в деле о перестрелке на Берлинерштрассе, но тумал успел сбежать. Теперь неверная супруга лежала в больнице при смерти, а двое в гробу, полицейские с тем самым немцем направились туда, где проживали старейшины тумалов, но те лишь пожали плечами и сказали, что не знают, о чем вообще идет речь. Теперь дело шло к кровной мести, которую должны были устроить родственники убитого рогоносца, но сделать это было не так-то просто, потому что до имени любовника так пока и не дознались, а германский офицер вряд ли бы понял души прекрасные порывы баджунов и мог приказать всех расстрелять даже без суда, как пойманных на месте преступления. Тем для обсуждения было предостаточно — начиная от того, что все женщины… понятно кто, и заканчивая тем, что неплохо бы и самому купить пистолет, как раз на такой вот случай. Германцы насторожились, приняли к сведению происходящее, и теперь у входа на рынок стоял тяжелый колесный бронетранспортер со скорострельной пушкой, а рядом с полицейским участком стоял еще один, и рядом с обоими были люди в коричневых рубашках и с оружием, как напоминание о необходимости порядка. Все чувствовали, что произошедшее два дня назад ночью на Берлинерштрассе не получило своего логического конца и что-то еще обязательно произойдет.