— Рокар, Доридоттир, — позвал шеф, — вы меня слышите?
— Да, — донесся встревоженный голос Рокара, — как ты?
— Я отправил их в океан. На корм рыбам.
Рокар хохотнул в ответ.
— Танк, мне придется идти на Килбор, — вмешался Доридоттир.
— Нет, — быстро ответил Детеринг. — Через патруль свяжись с генералом Фаржем. Ярг все знает. Он все сделает. Я буду ждать.
— А ты?
— Со мной все будет в порядке. Я прикрыт Нетвиц-ким, он куратор шоу, а Фарж идет по резерву. Он все поймет.
— Хорошо. Через 50 минут я выхожу из радиуса связи. Больше ты ничего не хочешь передать?
— Две вещи, — весело ответил Детеринг, — передай Фаржу, чтобы он оформил Алекса Королева капитаном, и второе: верных клинков!
— И твердой руки!
* * *
Шеф отправил нас с Тин спать в пассажирский салон, а сам расположился в рубке — и я был очень благодарен ему за это. Потому что Тин не выдержала обилия впечатлений и тихо расплакалась у меня в руках, едва я закрыл дверь и свалился рядом с ней. У меня, впрочем, ни на что уже не было сил. Я кое-как содрал с себя окровавленное снаряжение, оставшись в плотно облегавшем тело бронекомбинезоне, лег на широкий ворсистый диван, прижал к себе всхлипывающую девушку и отключился.
Спал я четырнадцать часов — а мог бы, несомненно, и больше. Меня разбудила заворочавшаяся под боком Тин. Я глянул на часы, недоуменно чертыхнулся, слез на пол, сунул ноги в ботфорты и вышел в рубку.
Рубка была пуста, атмосферный створ — нараспашку. Все еще недоумевая, я взял в руки излучатель шефа, висевший на спинке одного из кресел, и осторожно выглянул на улицу.
И обалдел. «Тандерберд» торчал на берегу тихого лесного ручья — для того, чтобы вот так, «впритык», посадить его на лесной поляне, требовалось колоссальное искусство. А рядом с правым крылом на бережку речки сидел полуголый Детеринг… с удочкой в руках. Подле него на траве валялись несколько здоровенных рыбин. Неожиданно он по-кошачьи мягко привстал… рванул рукой… трепещущее серебристое тело шлепнулось на траву.
— Ну чего ты вылупился? — не оборачиваясь, поинтересовался Танк. — Не стой как статуя. Разведи лучше костерок. Сто лет свежей рыбки не едал.
Я пожал плечами: гм… а что делать? — и принялся собирать вокруг сухие ветки и сучья. Детеринг тем временем аккуратно сложил удочку (из аварийного комплекта, как я понял) и, посвистывая, исчез в рубке. К тому моменту, как я разжег небольшой костер, он спрыгнул из люка на землю, держа в руках какие-то непонятные баночки, пакет с саморазогревающимся хлебом и длинный узкий кинжал старинной росской работы с витиевато исполненной рукоятью.