Раменъ слушалъ Катарину съ такимъ напряженнымъ вниманіемъ, что забылъ окончить свой луковый супъ, и еще болѣе: по окончаніи разсказа, онъ до такой степени углубился въ размышленія, что не замѣтилъ даже, какъ въ лавку вошли два покупателя, которые съ нетерпѣніемъ ждали его появленія. Наконецъ Раменъ всталъ изъ на стола, и всѣ слышали, какъ онъ воскликнулъ:
— О! какой превосходнѣйшій случай!
Господинъ Бовель былъ предшественникъ Рамена. Какимъ образомъ послѣдній получилъ лавку, это составляло для всѣхъ непроницаемую тайну. Никто не могъ понять даже, какимъ образомъ получилось, что молодой и бѣдный прикащикъ заступилъ мѣсто своего патрона. Нѣкоторые говорили, что онъ поймалъ Бовеля въ обманахъ уголовнаго свойства, которые грозилъ обнаружить, если только лавка не будетъ передана ему въ награду за молчаніе; другіе утверждали, что, выигравъ огромный призъ въ лоттереѣ, отъ рѣшился во чтобы то ни стало подорвать торговлю своего хозяина, и что Бовель, смекнувъ дѣло, счелъ за лучшее принятъ небольшую сумму, предложенную прикащикомъ, и избѣгнуть гибельнаго соперничества. Нѣкоторыя сострадательныя души, вѣроятно, тронутыя несчастіемъ Бокля, старались утѣшить его и вмѣстѣ съ тѣмъ вывѣдать всю сущность дѣла; но все, что только могли узнать отъ него, состояло въ горькомъ восклицаніи: «неужели вы думаете, что я допустилъ бы его обмануть меня!» — Восклицанію этому вѣрили весьма охотно, потому что Раменъ, разставаясь съ хозяиномъ своимъ, несмотря на свою молодость, умѣлъ весьма искусно сохранить видъ невиннаго провинціала. Тѣ, которые искали разрѣшенія загадки отъ новаго лавочника, узнали еще менѣе. «Мой добрый старый хозяинъ — весело и откровенно говорилъ Раменъ — почувствовалъ необходимость въ отдыхѣ; поэтому я долгомъ поставилъ себѣ облегчить его отъ хлопотъ, неизбѣжныхъ при нашемъ ремеслѣ».
Прошли годы; дѣла Рамена шли превосходно, и онъ ни разу не вспомнилъ и не навѣдался о своемъ добромъ старомъ хозяинѣ. Домъ, нижній этажъ котораго находился въ полномъ его распоряженіи, былъ назначенъ къ продажѣ. Раменъ давнымъ-давно желалъ этого и уже почти окончательно условился съ дѣйствительнымъ владѣльцемъ дома въ цѣнѣ, - какъ вдругъ Бовель неожиданно вмѣшался въ дѣло, набавилъ самую пустую сумму, и домъ остался за нимъ. Злость и огорченіе Рамена были безпредѣльны. Онъ никакъ не могъ понять, какимъ образомъ Бовель, котораго онъ считалъ совершенно раззореннымъ, располагалъ такой огромной суммой; срокъ найма нижняго этажа кончился, и Раменъ чувствовалъ, что находился въ зависимости отъ человѣка, котораго онъ сильно оскорбилъ. Потому ли, что Бовель не былъ одаренъ чувствомъ мщенія, или потому, что чувство мщенія не пересиливало въ немъ опасенія лишиться выгоднаго постояльца, — но только онъ согласился возобновить контрактъ, хотя не упустилъ изъ виду набавить цѣну. Вотъ единственное столкновеніе ихъ въ теченіе нѣсколькихъ лѣтъ.