— Слушай, друг, иди ко мне в Наблюдатели, ты мне с самого начала глянулся, вот в натуре! — весьма натурально икнув, сказал мужичок, наливая себе и Монти «по чуть-чуть». Выпив налитое, продолжил:
— Ты человек с пониманием, но простой, не то что этот, как его… Док. Тот заумный, а мне это надо? — спросил он и сам же ответил: — Правильно, не надо! Нам бы выпить, закусить и покалякать о жизни нашей скорбной. Так? Нет, я спрашиваю: так? — с напором повторил Расписной. — А знаешь, какую я тебе жизнь организую — будто у Христа за пазухой, не пожалеешь, вот тебе крест! — и мужичок истово перекрестился…
Монти слушал молча, вяло возражая, что Наблюдатель, мол, уже есть, что это не от него зависит, да он и не знает толком, для чего это нужно, но Расписной тем не менее не отставал и гнул свою линию: «Иди в „Наблюдатели“». В конце концов этот разговор привлек внимание и двух других собутыльников. Кэп, прижав руку Текса к столу, встал и, отдуваясь, спросил:
— И чего ты, друг наш старинный, кочевряжишься? Ты же рвался сюда, то есть в атомный мир, чтобы стать начальником…
— Ага, — вставил свои пять копеек Текс, — хоть маленьким, но прыщом на одном гладком месте.
— Вот именно, а теперь еще и уговаривать приходится! — сказал Кэп. — Цену-то не набивай…
Монти выслушал их, а потом встал и, оглядев всех присутствующих, заявил:
— Вот хотите верьте, хотите нет, но я многое передумал за это время. Сначала мне казалось, что, став главным в Трущобах, я стану тем, кем не стал у нас, и получу все, о чем давно мечтал.
— Власть, деньги и женщины, — иронично перечислил эти «мечты» Кэп.
— И власть, и деньги, и, наверно, третье, — согласно кивнул головой Монти, — это я считал вершиной возможного. А потом я столкнулся с… геоадами, я увидел Соперников Смерти, увидел всю великую величину мира, всю его огромность. А затем пришли вы, пришел Док…
— …и сломали то, что ты создавал три года, — ехидно произнес Кэп.
— Нет, я не о том. Я приложил огромные усилия, чтобы проникнуть туда, чтобы стать в Трущобах главным, добиться там всего, что не мог получить у нас. Я считал это шансом, я считал это вершиной, считал, что все, в том числе и вы, хотите того же. А все оказалось не так! Я увидел Дока, который, совершенно того не желая, не предпринимая особых усилий, ушел в такие дали, стал тем, кем мне и не снилось быть, да я и не в состоянии стать таким. Я увидел — хоть и издалека — такие сияющие вершины, куда Док легко взлетел, и куда мне пути нет ни при каких обстоятельствах. Я осознал, что с тех высот мои Трущобы… и есть трущобы — не более того! Вот хотите верьте, хотите нет, но сейчас главное для меня — остаться одному и пережить свою тупость и дурость. И я на самом деле так думаю…