Некоторое время все молчали, а потом Кэп сказал:
— Кстати, о Доке. Какие будут предложения и мысли о дальнейших планах, если Док… сильно задержится?
— Я могу сказать одно, — совершенно трезвым голосом вдруг ответил мужичок, — вас отсюда выпускать не велено, а потом… да. И вашего Дока на моей территории нет. Вам было бы лучше оставаться там, откуда вас выслали. Вам же там хорошо было, сами говорили.
Кэп, услышав это, улыбнулся, припомнив недавно закончившуюся эпопею. После того как Док в своем новом, мерзком обличье ушел вертикально вверх — довольно эффектно, надо сказать, — окружающие взялись и за них. Причем так, что это надо было видеть: носили буквально на руках и до повозок, и до шикарных апартаментов, а когда пришли в город — тот же город на берегах Великой реки, — то даже с ложечки пытались кормить, как говорится, ноги мыли, а воду пили. Пока тамошние колдуны определялись с параметрами своего и нашего мира, друзья успели немного осмотреть город, который был совершенно не похож на город их времен и реальности. Во-первых, они так и не поняли, который там год и какое летоисчисление. И еще в глаза бросилось обилие статуй и изображений Молоха, попадавшихся на каждом шагу, хотя сатанистами граждане этого города не были. Он у них считался угнетаемым и преследуемым злыми силами святым Великомучеником. Правда, имя у него было другое…
— Да-а-а, — широко улыбнулся Кэп, — хорошо-то хорошо, да ничего хорошего! Приторно. А, кстати! Кто велел не выпускать?
— Кто, кто? — конь в пальто, вот кто!
— А зачем хамить? — спокойно спросил Кэп.
— Как зачем? — искренне изумился мужичонка. — Я ж трижды судимый, а образ обязывает.
— Ты бы лучше кого другого продемонстрировал… например, Чингизхана! — в ажиотаже выкрикнул Текс. — Ты его видел?
— Да как тебя сейчас! Вот только ты-то его не видел, и я могу показать кого угодно и скажу — это он… И ты поверишь! А изображать теперешних: Сталиных, Хрущевых или еще кого — ну их на фиг, и так надоели! Вот я и изображаю человека, которого все знают, — сказал мужичок и прислушался.
— Кстати, докладаю: ваш дружок нарисовался! Он в соседнем миру, в атомном! Сейчас ворота открою.
Спустя несколько минут из Камня появился Док. Все такой же и ничуть не изменившийся, а самое главное — в своем привычном обличье.
— Что, рога-то уже поотшибали? — спросил Кэп. — И хвост накрутили… И горе твое безутешно?
Док никак не ответил на эту подначку, а просто прошелся вдоль окна и, повернувшись к нему спиной, сказал:
— Вы меня простите за то «выступление», виноват! Положение обязывало, да и, если честно, что-то темное толкало к таким поступкам, но справился, как видите. И еще: мне надо с вами поговорить, вернее, посоветоваться…